— Смотри, опять этот пес околачивается. Уже больше двух недель здесь.
— Да, ведёт себя как-то странно. Говорят, будто что-то охраняет.
— Что за чушь? Какое «что-то»?
— Не слышал? Тут не так давно авария случилась.
Разговор водителей внезапно прервал резкий визг тормозов. Худая, измученная собака снова выбежала на дорогу, вынуждая машины экстренно тормозить и сворачивать в сторону. Кто-то яростно зажал клаксон, но пёс оставался равнодушным к шуму и суете — он снова вернулся на своё место у края обочины.
Иван наблюдал за этой сценой уже который день подряд, проезжая мимо по пути на работу. Картина повторялась каждый раз: то собака лежала неподвижно, то вдруг бросалась на проезжую часть, будто пыталась предупредить или остановить кого-то.
Сегодня его сердце вдруг дрогнуло. Может быть, от того, как смотрели её глаза — полные веры и безысходности одновременно, может, от её истощённого тела, где ещё угадывались очертания былой силы и красоты.
Он резко крутанул руль и остановился у обочины. В зеркале заднего вида он заметил, как дальнобойщики переглянулись, словно предчувствуя, что сейчас произойдёт что-то важное.
— Ну что, приятель, — Иван медленно вышел из машины и направился к животному, — давай познакомимся?
Пёс поднял голову, но не попятился и не двинулся навстречу. Его карие глаза были настолько полны боли и надежды, что у самого Ивана внутри всё сжалось.
— Эй, мужик, — окликнул его один из дальнобойщиков, — осторожней там. Он никого к себе не подпускает.
— Две недели уже здесь? — спросил Иван, поворачиваясь к ним. — Что вообще случилось?
— Авария была, — вздохнул водитель. — Мужчина погиб. А это его пёс, говорят.
Иван присел рядом, не спеша приближаться.
— Ждёшь хозяина, да?
Пёс еле слышно завыл, будто поняв каждое слово.
— А кто пробовал его забрать?
— Пробовали, — вступил второй водитель. — Но он убегает обратно сюда.
— Сергей меня зовут, — представился первый. — Я местный. Про эту историю знаю хорошо.
Иван встал, стряхивая пыль с коленей, и посмотрел на пса, который снова опустил голову, но не ушёл.
— Расскажи, пожалуйста, — попросил Иван.
Сергей прислонился к кабине своего грузовика:
— Жила у нас тут женщина — Лидия Петровна. У неё был сын Михаил. Добрый, хороший парень. А этот пес — его, Бим.
— Бим… — повторил Иван, бросив взгляд на собаку. Та чуть дёрнула ухом, услышав своё имя.
— Именно так. Миша нашёл его ещё щенком, приютил, вырастил. Всюду с собой таскал. А потом… — Сергей замялся, достал сигарету, закурил. — В тот день он возвращался с работы. Шёл сильный дождь. На повороте машину занесло… Врезались лоб в лоб.
Иван молча посмотрел на пса. Тот лежал неподвижно, уткнув морду в лапы, но глаз не отводил от того самого места, где всё произошло.
— А Бим? Он что, тоже был в машине?
— Да. Выжил чудом. Лидия Петровна забрала его домой, но он не остался. Сбежал. И с тех пор здесь. Ждёт.
— А она разве не пыталась его вернуть?
Сергей горько усмехнулся:
— После смерти сына она будто отгородилась от всего мира. А на Бима и смотреть не может — слишком напоминает о Мише.
Иван пошёл к своей машине и вернулся с бутылкой воды и пакетом с едой.
— Может, хочешь есть?
Пёс даже не шевельнулся.
— Не получится, — покачал головой Сергей. — Я ему тоже оставлял еду — он не берёт, пока кто-то рядом. Ест только ночью или когда совсем один.
Иван сжал руки в кулаки:
— То есть теперь он просто здесь помрёт?!
— А что ты сделаешь? — развёл руками водитель. — Пробовали забирать. Кто-то хотел отвезти в приют, да только Бим через забор перемахнул и убежал обратно. Целых двадцать километров проделал.
Иван смотрел на собаку, и внутри всё переворачивалось. Вспомнил, как его отец перед смертью звал к себе, а он всё откладывал: «Потом, пап, потом…» А потом стало слишком поздно.
— Где живёт Лидия Петровна?
Сергей прищурился:
— Зачем тебе это?
— Хочу с ней поговорить.
— В конце посёлка, дом с зелёным забором. Только учти — к ней никто не ходит. Она никого не принимает.
— Посмотрим, — пробормотал Иван, садясь в машину.
Дом с зелёным забором нашёлся быстро. Краска давно облезла, во дворе цвел запустение.
Иван нажал на кнопку звонка. В ответ — тишина. Он нажал ещё раз.
— Кто там?
— Лидия Петровна, добрый день. Можно с вами поговорить?
— Уходите.
— Это о Биме.
Пауза.
— Пожалуйста…
Дверь медленно приоткрылась. На пороге стояла хрупкая женщина с потухшими глазами, в которых застыло горе.
— О чём говорить?
— О Биме.
Она вздрогнула.
— Я не могу его видеть. Он напоминает мне Мишу.
Голос её дрогнул, и она закрыла лицо дрожащими ладонями.
Иван не спешил говорить. Молчание длилось долго, прежде чем он произнёс:
— Я потерял отца год назад. И всё время откладывал встречу, думал: потом… А потом стало слишком поздно. Вы ещё можете это исправить. Бим любил вашего сына. Но он любит и вас тоже. Разве это не важнее всего?
Женщина покачала головой:
— Он меня не простит.
— Давайте проверим?
Иван протянул руку.
Она долго смотрела на него, затем осторожно положила свою ладонь в его.
Бим всё так же лежал у дороги, как будто ждал.
— Бим… — прошептала Лидия Петровна.
Собака резко подняла голову. Замерла, словно услышала голос из прошлого. А через мгновение…
Этот момент Иван запомнит на всю жизнь. Как истощённый пёс бросился к хозяйке, скуля и почти летя по воздуху. Как он прижался к её рукам, дрожа всем телом.
А женщина опустилась на колени прямо на обочине и, гладя его, сквозь слёзы повторяла:
— Прости меня, малыш. Прости…
Прошёл месяц.
Иван снова остановил машину возле знакомого дома. Забор теперь был ярким, свежевыкрашенным, во дворе цвели астры и ноготки.
Навстречу ему выбежал Бим — уже не такой худой, но всё такой же верный. За ним вышла Лидия Петровна. В её глазах снова был свет.
— Проходите, Ваня! Чай будет, пирог испёкся.
За столом она рассказывала, как Бим помогает ей по дому, как вместе они ходят на могилу к Михаилу, как дети с соседних улиц обожают играть с ним.
Иван смотрел на них и думал: порой нужно просто остановиться, заглянуть в чужие глаза и протянуть руку. И даже самое раненое сердце найдёт путь обратно к жизни и любви.
Бим положил голову ему на колени и тихо вздохнул. Словно говоря: спасибо, что ты остановился.