— Даш! Дашунька! Тащи нам с Вадимом холодного пива и закуску какую-нибудь! — громко крикнул Олег из комнаты, перекрывая голос комментатора футбольного матча.
Дарья вздохнула. Она только что вошла домой, ещё в верхней одежде, не успев даже разуться после тяжёлого рабочего дня. Двенадцать часов в больнице, три экстренных операции, бесконечные метания между палатами и реанимацией — всё это оставило её выжатой до последней капли. Хотелось лишь одного: поскорее принять душ, выпить чай и упасть в кровать.
— Олег, я только пришла с дежурства, — ответила она, входя на кухню и включая чайник. — Пиво в холодильнике, а закуски — в шкафу над микроволновкой.
Она опустилась на стул, массируя ноющие виски. Чашка горячего чая, короткая передышка, потом душ — и можно будет забыть обо всём хотя бы на несколько часов.
— Даша! — снова прорвался из зала оклик мужа, уже с ноткой недовольства. — Ты где там? Тащи живо! Матч важный!
— Ну давай, Дашка! — подхватил Вадим, постоянный гость их квартиры и лучший друг Олега. — Не бросай нас в такой момент!
Дарья закрыла глаза, пытаясь сдержать раздражение. «Досчитай до десяти», — повторяла она себе. Но усталость делала своё дело — терпение истончалось с каждой минутой.
Выпрямившись, она вышла из кухни и остановилась в проёме зала:
— Олег, я сегодня работала двенадцать часов. У меня ни сил, ни желания бегать за вами. Холодильник рядом — сам можешь сходить?
Муж продолжал смотреть в экран, где футболисты гонялись за мячом.
— Да ты чего? — он махнул рукой. — Тебе же всё равно на кухне сидела. Что тебе стоит?
— Я оттуда уже вышла, — тихо, но с напряжением произнесла она. — И вообще… почему я должна вас обслуживать? Вы мои пациенты или кто?
Наконец Олег обернулся. На лице — недоумение.
— С чего ты взяла, что это нормально? — спросила Дарья. — Ты дома целый день, а я — нет. Почему я должна выполнять ваши команды?
— Мы просто попросили, — проворчал он. — Ничего такого.
— Ты не просил — приказывал, — резко ответила она. — Как будто я тут для этого живу.
Телевизор радостно возвестил о голе, зрители зааплодировали. Вадим и Олег увлечённо наблюдали за экраном, игнорируя жену. Это стало последней каплей.
Дарья подошла и одним движением выключила телевизор.
— Эй! — вскочил Олег. — Ты что делаешь?!
— Пробуждаю тебя к жизни, — спокойно ответила она, встречая его взгляд. — Потому что, кажется, ты совсем забыл, что такое семья и как нужно разговаривать со своей женой.
— Ты вообще понимаешь, что натворила?! — повысил он голос. — Это был самый важный матч сезона! Я ждал его неделю!
— А я ждала, что ты наконец найдёшь работу, — твёрдо сказала Дарья. — Но, видимо, футбол для тебя важнее всего.
— Ага, вот и началось, — хмыкнул Вадим, расслабленно откинувшись на диван. — Женщины всегда найдут повод.
— Заткнись, Вадим, — резко бросила ему Дарья.
— Даша! — Олег повысил голос до крика. — Не забывайся! Я глава семьи, я имею право говорить то, что хочу!
— Глава семьи? — горько усмехнулась она. — Когда ты в последний раз приносил деньги домой? Месяц назад? Два? Я одна плачу за квартиру, еду, коммуналку. А ты что? Сидишь, пьёшь, смотришь футбол и требуешь, чтобы я тебя обслуживала?
— Я ищу работу! — выкрикнул Олег, почти задохнувшись от злости. — Ты думаешь, мне легко? Я каждый день рассылаю резюме, хожу на интервью!
— И при этом находишь время смотреть матч за матчем с Вадимом? — Дарья покачала головой. — Слушай, Олег, ты не ищешь работу. Ты просто ждёшь идеальный вариант: много денег, никаких обязанностей. А пока мечтаешь, я должна тянуть всё одна?
— Да ты вообще понимаешь, что чувствует мужчина без работы?! — Олег заходил по комнате, размахивая руками. — У меня депрессия! Мне нужна поддержка! А ты вместо этого только давишь и давишь!
— Поддержка? — Дарья коротко, без радости, рассмеялась. — Хорошо. Вот тебе моя поддержка: перестань вести себя как ребёнок, которому всё должны. Начни с малого — найди хоть какую-то работу. Не жди, что тебе сразу предложат кресло начальника. А пока ты дома — хотя бы не создавай мне лишних проблем.
— Проблемы? Какие ещё проблемы? — Олег остановился перед ней. — Что я тебе мешаю?
— Да! Мешаешь! — повысила голос Дарья. — Мешаешь отдыхать после смены, мешаешь спать, когда прихожу уставшая до изнеможения. Мешаешь жить нормально, потому что я должна думать не только о себе, но и о тебе. А ты? Ты думаешь только о своём удобстве.
— Ой, да брось уже, — встрял Вадим, пытаясь смягчить обстановку. — Все мужики такие. Это нормально.
— Вадим, — резко повернулась к нему Дарья, — если ты сейчас же не заткнёшься, я сама выкину тебя из этой квартиры. Понял? Моей квартиры. Да. Именно так. Потому что это я плачу за неё, это я вкалываю, чтобы у вас было где сидеть и пить пиво. А не ты и даже не мой муж.
— Даша! — Олег снова закричал. — Перестань! Как ты можешь так говорить с моим другом? Со мной?!
— Я твой муж, черт возьми! — добавил он, напрягаясь.
— Да, ты мой муж, — вздохнула она. — И именно поэтому я до сих пор терплю это. Но терпение не бесконечно. Я устала, Олег. От твоего безделья, от постоянных требований, от неуважения. Если ты не изменишься — нам нужно будет расстаться.
— Что? — Олег замер. — Ты… Ты хочешь развода?
— Это не угроза, — качнула головой Дарья. — Это просто честный разговор. Я больше не могу быть рядом с человеком, который не ценит мою работу и считает, что имеет право командовать мной только потому, что я женщина.
— Ты совсем оборзела?! — заревел Олег.
— Не ори на меня! — резко ответила она. — Я не девочка, которую можно запугать. И не стану прислугой, которая бегает выполнять каждую твою капризу!
Вадим неловко ерзал на диване, чувствуя, как ситуация накаляется. Его обычные шутки здесь были бесполезны.
— Ну давайте, может, не будем так… ну, знаешь… — попробовал он смягчить обстановку.
— Заткнись, — отрезала Дарья, даже не глядя на него. — Просто заткнись.
Олег шагнул к жене, лицо его перекосилось от гнева:
— Ты не имеешь права так с ним разговаривать! И вообще, ты забыла, кто ты такая?!
— Моё место? — она скрестила руки. — По-твоему, на кухне? В роли твоей служанки? Или в операционной, где я спасаю жизни, а ты валяешься на диване?
— Не надо меня попрекать своей работой! — взорвался он. — Думаешь, мне приятно сидеть на твоём обеспечении?
— Честно? — холодно произнесла Дарья. — Да. Мне кажется, тебе это даже нравится. Потому что ты ничего не делаешь, чтобы изменить ситуацию.
Вадим опять решился вмешаться:
— Ребята, правда, давайте…
— Вадим, — она резко обернулась, — собирайся и уходи.
— Что? — опешил он.
— Ты слышал. Бери куртку и проваливай. Я устала от того, что ты торчишь здесь постоянно, подливая масла в огонь.
— Даш! — взревел Олег. — Ты не можешь выгонять моих друзей!
— Могу, — спокойно ответила она. — Это моя квартира. И пока ты живёшь за мой счёт — тебе придётся играть по моим правилам.
Вадим медленно встал. Он впервые видел Дарью такой — собранной, уверенной, ледяной. Обычно мягкая и доброжелательная, сегодня она была словно другой человек.
— Олег, может, я действительно схожу? — осторожно сказал он. — Не хочу, чтобы вы из-за меня ругались.
— Никуда ты не пойдёшь! — Олег схватил его за плечо. — Это мой дом, и я решаю, кто остаётся!
— Нет, Олег, — голос Дарьи был тих, но железен. — Это не твой дом. Это моя квартира, которую я оплачиваю. Либо он уходит сам, либо я вызываю полицию. Выбирайте.
Вадим аккуратно освободил руку:
— Ладно, дружище, я лучше пойду. Посмотрим футбол в другой раз.
— Трус, — процедил Олег ему вслед. — Просто трус.
— Нет, — покачал головой Вадим, надевая куртку. — Просто я знаю, когда пора уйти.
Уже открывая дверь, он обернулся, но ничего не сказал — выражение лица Дарьи говорило само за себя.
— Олег, позвони мне завтра. Когда всё уляжется.
С этими словами Вадим вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Супруги остались одни. Тишина в комнате была почти осязаемой — плотной, тяжёлой, как предгрозовое небо. Олег смотрел на Дарью с плохо скрываемым раздражением, а она не шевелилась, по-прежнему стояла с решительным выражением лица, будто между ними уже выросла невидимая стена.
— Ну что, довольна? — процедил он сквозь зубы. — Унизила меня перед другом? Этого хотела?
— Нет, — покачала головой Дарья. — Я хочу, чтобы ты понял: так дальше продолжаться не может. Что-то должно измениться. Иначе мы потеряем друг друга.
Олег резко развернулся, прошёл к дивану, схватил пульт и включил телевизор. Матч ещё шёл, но футбол был теперь последним, о чём он думал. Он громко включил звук, демонстративно отворачиваясь от жены — мол, разговор окончен.
— Серьёзно? — Дарья подошла и выключила экран. — Так ты решил справиться с проблемой? Просто притвориться, что её нет?
— Какие проблемы? — Олег вскочил, его лицо исказилось от злости. — Единственная проблема здесь — это ты! Со своими вечными придирками! Я не могу даже выпить пива с другом? Не могу отдохнуть после дня без работы?
— Можешь, — спокойно ответила Дарья. — Только не за мой счёт. Не тогда, когда я еле на ногах стою от усталости. И не требуя, чтобы я тебе каждую минуту служила.
— Да перестань ты! — он раздражённо махнул рукой. — Я просто попросил принести пива!
— Нет, Олег, — качнула головой она. — Ты не просил. Ты командовал. Ты орал, как будто я твоя горничная. И это не первый раз.
Он сделал шаг к ней, руки судорожно сжались в кулаки:
— Ты просто стала невыносимой! Мне ничего не угодишь! Дома сижу — плохо, друзей прихожу — тоже плохо! Что тебе вообще нужно?
— Мне нужен муж, — твёрдо произнесла Дарья, не отступая, — а не ребёнок, за которым надо убирать. Мне нужен партнёр, который будет со мной, а не против меня. Который будет уважать мою работу, мои чувства, мои границы.
— Я тебя уважаю! — закричал он. — Я всегда уважал!
— Нет, — она чуть горько усмехнулась. — Ты принимаешь всё как должное. Считаешь нормальным, что я работаю до изнеможения, плачу за квартиру, готовлю, убираю, а потом ещё и бегаю за тобой с пивом. А если я говорю, что устала — ты кричишь. Это не уважение, Олег.
Он замахнулся, но в последний момент опустил руку. Дарья даже не дрогнула:
— Только попробуй ударить — и ты сразу уходишь. Навсегда.
Олег медленно опустил руку, тяжело дыша. В глазах мелькнуло что-то похожее на страх:
— Ты… Ты правда выгонишь меня?
— Да, — коротко ответила она. — Потому что я не позволю себе жить в страхе. Ни ради кого.
Они стояли друг напротив друга, разделённые пропастью, которую уже нельзя было игнорировать. Олег первым отвёл взгляд:
— И что теперь? Ты хочешь развода?
— Я хочу, чтобы ты изменился, — вздохнула Дарья. — Но не уверена, что ты способен на это.
— А если я найду работу? Если начну помогать? — в голосе появились просительные нотки. — Этого будет достаточно?
— Нет, — качнула она головой. — Дело не только в работе или обязанностях. Дело в уважении, Олег. В том, как ты ко мне обращаешься. В том, что для тебя нормально кричать, требовать, командовать.
Дарья подошла к окну, глядя на вечерние огни города:
— Я так устала. От всего. От скандалов, от твоего отношения, от того, что несу всё одна. Иногда думаю: зачем я здесь? Что я получила от этих лет?
Олег молчал. Впервые он видел её такой — не просто сердитой или уставшей, а действительно сломленной. И где-то внутри он понимал: она права.
— Я не хочу тебя потерять, — наконец сказал он.
— А я не хочу потерять себя, — ответила Дарья, не оборачиваясь. — Не хочу стать женщиной, которая боится сказать лишнее слово. Не хочу каждый день возвращаться в дом, где меня не ценят.
Она повернулась к нему:
— У тебя есть выбор, Олег. Либо ты действительно меняешься — находишь работу, начинаешь уважать меня, прекращаешь командовать. Либо мы расстаёмся. Прямо сейчас.
— Прямо сейчас? — растерянно спросил он.
— Да, — кивнула она. — Я больше не могу так. И не буду.
Олег медленно опустился на диван, уткнувшись лицом в ладони. Только сейчас до него дошло: он может потерять её. По-настоящему. И эта мысль страшила его больше всего.
— Я… Я постараюсь измениться, — наконец произнёс он. — Честно.
— Не обещай, — качнула головой Дарья. — Докажи. Делом. Потому что слов я наслушалась много.
Она направилась к спальне, но остановилась в дверях:
— И запомни, Олег. Не смей больше на меня орать. Я тебе не девочка маленькая. И не стану выполнять каждую твою прихоть. Никогда.
Дверь закрылась. В комнате стало тихо. Олег сидел, уставившись в пол. Он понимал: сегодня что-то сломалось. Что-то важное. И теперь только от него зависело — станет ли это началом нового пути или концом их истории.