Артем стоял у огромного окна, за которым медленно гасли краски осеннего дня. Его пальцы сжимали холодный пластик подоконника, пытаясь найти точку опоры в мире, который за последние сутки перевернулся с ног на голову. Он сделал глубокий вдох, выровнял плечи и направился к палате, где его ждала дочь. Её тихий, но настойчивый голос доносился из-за двери, и он почувствовал, как сжимается его сердце.
— Пап, ты здесь? Я чувствую, что ты рядом.
Он переступил порог, и его лицо озарила самая мягкая и ободряющая улыбка, на которую он только был способен.
— Я здесь, солнышко. Рядом. Все страшное позади. Теперь все будет хорошо, я обещаю.
Лена лежала на белоснежной подушке, её хрупкое тело казалось еще меньше из-за больничной койки. Но в её глазах, уставших от бесконечных процедур, теплился огонек, которого Артем не видел много лет.
— Правда, папа? Значит, теперь я смогу… жить? Как все обычные люди? Ходить в кино, гулять с друзьями, не думая каждую секунду о таблетках? — в её шёпоте звучала несмелая, почти неверящая надежда.
Артем сел на край кровати, бережно взяв её холодную ладонь в свои теплые руки.
— Конечно, доченька, сможешь. Придется некоторое время быть осторожной, соблюдать рекомендации врачей, но ты со всем справишься. Ты у меня самая сильная. Я всегда в тебя верил.
Ему было невероятно трудно сдерживать нахлынувшие эмоции. Слезы подступали к горлу, но он не мог позволить себе расплакаться здесь, при ней. Он должен был быть её скалой, её опорой. Все эти годы он играл эту роль безупречно, но сейчас силы были на исходе. Вся его жизнь, начиная с самого рождения дочери, была чередой испытаний.
Проблемы со здоровьем у Лены начались с первых дней. Что-то пошло не так еще во время беременности, или это была жестокая случайность, роковое стечение обстоятельств, которое навсегда изменило судьбу их семьи. Каждый год девочка проводила недели, а то и месяцы в больничных стенах. Артем помнил, как она, маленькая и беспомощная, плакала от боли, а он мог лишь держать её за руку, чувствуя свое полное бессилие. Когда Лене исполнилось двенадцать, её мать, Ирина, не выдержала постоянного напряжения. Она ушла, оставив короткое прощальное письмо, в котором писала, что не мечтала о такой жизни, полной страха и больничных коридоров. Артем, хоть и понимал её слабость, в глубине души испытал странное облегчение. Их брак с самого начала был больше формальностью, попыткой создать видимость семьи по расчету, в которой не осталось места для настоящих, глубоких чувств.
— Доктор, я не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность, — обратился Артем к подошедшему врачу, когда вышел из палаты. Голос его дрожал от переполнявших его чувств. — Вы подарили мне дочь во второй раз. Я вечно буду в неоплатном долгу.
Врач, мужчина лет пятидесяти с умными, уставшими глазами, тепло улыбнулся.
— Артем Викторович, знаете, я и сам до сих пор не могу поверить в эту цепь событий. Мы искали очень долго, почти три года. И вот, словно сама судьба вмешалась. Произошло настоящее чудо, в которое уже почти никто не верил.
Артем молча кивнул. Он хорошо помнил эти три года отчаяния. Когда Лене исполнилось пятнадцать, её состояние резко ухудшилось. Дом постепенно превратился в филиал больницы, с постоянными визитами медсестер, капельницами и специальным оборудованием. Он отдавал себе отчет, что лишь его финансовые возможности позволяли держаться на плаву. Без них… Он даже думать об этом не смел. Он был готов на все, чтобы найти донора, предлагал баснословные суммы лучшим специалистам страны и мира, но в ответ лишь слышал разводящие руками и печальные взгляды.
— Дело не в деньгах, Артем Викторович, — говорили они. — К сожалению, мы не можем найти подходящий вариант. Совместимости нет.
Он понимал это разумом, но его сердце отказывалось принимать такой приговор. И вот, всего три дня назад, раздался тот самый, судьбоносный звонок. Ему сообщили, что найдена донорка, причем с идеальной, стопроцентной совместимостью. Это было необъяснимо.
— Доктор, — осторожно начал Артем, — я хотел бы… лично поблагодарить эту девушку. Передать ей что-то, помочь. Это же поступок, на который способен не каждый.
Врач, которого звали Игорь Сергеевич, внимательно посмотрел на него, в его взгляде мелькнула тень какой-то сложной мысли.
— Я не уверен, что это хорошая идея. Ситуация… деликатная. Девушка пошла на этот шаг ради своей матери. Ей требуется очень сложная операция на сердце, без которой прогнозы самые неутешительные. Они скромно живут, собрали лишь часть необходимой суммы. Самое главное — мать не знает, что её дочь стала донором. Она уверена, что деньги на её лечение дал некий благотворительный фонд. Жизнь, знаете ли, порой преподносит такие сюжеты, которые и в кино не каждый поверит.
— Я понимаю, — кивнул Артем. — Но я не могу просто так остаться в стороне. Пойду, куплю фруктов, соков… Хоть что-то. Может, её маме нужна еще какая-то помощь, не только финансовая? Сопровождение, консультации?
Игорь Сергеевич снова улыбнулся, но на этот раз улыбка его показалась Артему немного грустной.
— Давайте сначала вы встретитесь с Марией, а потом обсудим дальнейшие шаги. Что-то мне подсказывает, что эта история имеет много слоев, которые нам только предстоит раскрыть. Хотя, конечно, я могу и ошибаться.
С этими словами врач развернулся и пошел по длинному госпитальному коридору. Артем смотрел ему вслед, и чувство непонятной, щемящей тревоги, смешанной с любопытством, не покидало его. В воздухе висела какая-то важная недосказанность.
Пока он ждал, Артем узнал у медсестры подробности о послеоперационном периоде для донора. Он хотел быть готовым, хотел помочь, сделать все правильно. Возможно, эти рекомендации нужно будет передать и матери девушки, чтобы она лучше понимала, как ухаживать за дочерью. Его мысли были хаотичны, он не мог сосредоточиться.
Наконец, его пригласили подойти к палате. Игорь Сергеевич ждал его у двери с серьезным выражением лица.
— Ну что, Артем Викторович, готовы? — спросил он.
Артем с нервным смешком провел рукой по лицу.
— Игорь Сергеевич, да вы говорите так, будто меня ждет не простая встреча, а нечто гораздо большее. Будто за этой дверью — разгадка какой-то тайны.
Врач вздохнул.
— Жизнь, Артем Викторович, порой готовит такие сюрпризы, что никакому писателю не придумать. Просто будьте готовы ко всему. К абсолютно всему.
Они прошли несколько метров по коридору в полном молчании. Подойдя к нужной палате, Игорь Сергеевич на мгновение задержался, внимательно посмотрел на Артема, как бы проверяя его решимость, и мягко толкнул дверь.
— Добрый день, Маша. Как самочувствие? — ласково спросил доктор, входя внутрь.
Девушка, лежавшая на кровати, медленно повернула голову к голосам. Её лицо было бледным, но спокойным.
— Здравствуйте, Игорь Сергеевич. Вроде бы неплохо. А как Лена? Все хорошо?
— Для её состояния все более чем хорошо. Переживания позади. К тебе пришел гость, который очень хочет тебя поблагодарить.
Доктор отступил на шаг, пропуская Артема вперед. Тот переступил порог, и его взгляд упал на девушку. В следующее мгновение пакет с фруктами и соками выскользнул из его ослабевших пальцев и с глухим стуком упал на пол. Артем замер, не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Перед ним лежала его дочь. Нет, это, конечно, была не Лена. Эта девушка была чуть старше, волосы уложены по-другому. Но сходство было поразительным, разительным. Такие же большие серые глаза, тот же разрез губ, те же ямочки на щеках.
— Это… что это? — прошептал Артем, обращаясь больше к доктору, чем к девушке. Голос его сорвался. — Какая-то шутка?
Игорь Сергеевич приложил палец к губам, призывая к тишине.
— Артем Викторович, пожалуйста, потише. Это больница. Я же предупреждал, что ситуация необычная. Я и сам был в шоке, когда впервые увидел их вместе в документах, а потом и воочию. Природа порой творит удивительные вещи.
Артем, машинально извинившись, наклонился, поднял пакет и сделал неуверенный шаг вперед. Его ноги были ватными.
— Здравствуйте, — наконец выдохнул он. — Меня зовут Артем. Артем Викторович.
Девушка смотрела на него с нескрываемым удивлением и любопытством.
— Здравствуйте. Мария.
Он подошел ближе, не в силах оторвать глаз. Никаких сомнений не оставалось. Лена и эта незнакомка, Маша, были поразительно, до жути, похожи. Сама Мария тоже внимательно разглядывала его, и в её взгляде читалось растущее понимание, что это сходство не случайно.
— Простите, — тихо сказала она, — но я ничего не понимаю. Вы… вы на кого-то похожи. На меня? Или я на вас?
— Мария, вы… вы невероятно похожи на мою дочь, Лену, — проговорил Артем, с трудом подбирая слова. В голове проносились обрывки мыслей, догадок, воспоминаний. — У меня в голове сейчас настоящий хаос. Я думаю… а вдруг у них была двойня? Или… я не знаю. Но вы, кажется, немного старше. Сколько вам лет, Машенька? Если не секрет.
— Мне завтра как раз исполняется двадцать один год, — ответила девушка. — А вашей Лене, если я правильно помню из документов, восемнадцать? Надеюсь, когда мы обе окрепнем, я смогу с ней познакомиться. Мне уже стало интересно.
Артем потер виски, пытаясь привести мысли в порядок. Какая-то невероятная, почти мистическая несуразица. Логика отказывала.
— Ладно, давайте пока оставим эти загадки, — сказал он, наконец, подавая ей пакет. — Я принес вам кое-что… Фрукты, соки. Думал, может быть, пригодится.
Игорь Сергеевич вежливо забрал пакет, оставил на тумбочке пару яблок и сок.
— Остальное, к сожалению, пока нельзя. Соблюдаем диету.
— Тогда, может, я передам это вашей маме? — предложил Артем, обращаясь к Марии. — Простите за бестактность, но Игорь Сергеевич вкратце рассказал мне о её ситуации.
Лицо девушки омрачилось.
— Только, пожалуйста, не говорите ей, что я здесь. Ей нельзя волноваться ни в коем случае. Её операция назначена через неделю. Может, после неё…
Артем встал, кивнул. Он подошел к двери, но на пороге обернулся.
— Спасибо вам, Маша. Вы не представляете, что вы сделали. Это самое страшное чувство — видеть, как страдает твой ребенок, и ничего не мочь изменить. Вы подарили ей жизнь. И мне — надежду.
Мария отвернулась к стене, и Артем понял, что ей нужно побыть одной. Он вышел в коридор. В его голове, сквозь шум крови, пробивалась безумная, абсурдная догадка. Нет, этого не может быть. После того тяжелого, некрасивого расставания Светлана уехала далеко, и уж конечно, она не могла скрыть от него нечто подобное. Это было бы слишком жестоко даже для той ситуации.
— Игорь Сергеевич, — тихо сказал Артем, когда врач вышел следом. — Вы не могли бы проводить меня к матери Марии? Я должен… я должен увидеть её.
Доктор молча кивнул.
— Только помните о главном правиле. Никаких волнений. Она не должна знать о том, где находится её дочь и что с ней произошло.
— Я все понимаю. Будьте спокойны.
Они медленно пошли по другому коридору. С каждым шагом сердце Артема билось все громче, отдаваясь в висках тяжелым, глухим стуком. Они остановились у одной из палат. Игорь Сергеевич взялся за ручку, exchanged взглядом с Артемом и открыл дверь.
Артем застыл на пороге. Его взгляд упал на женщину, стоявшую у окна спиной к ним. Высокая, стройная фигура, знакомый наклон головы…
— Светлана Петровна, вы уже на ногах? Это похвально, но не переусердствуйте, — сказал Игорь Сергеевич, входя.
Женщина обернулась. И время для Артема остановилось.
— Доктор, не могу же я все время лежать, с ума сойти можно от этих стен, — начала она и вдруг замолкла, её взгляд упал на Артема, стоявшего в дверях. Лицо её побелело. — Артем? Это ты? Как… Как ты здесь оказался? Как ты меня нашел?
Артем сделал шаг вперед, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Света… Я… Я услышал знакомое имя здесь, в больнице. У меня тут дочь… лечится. — Он с трудом выдавил из себя слова.
Светлана медленно опустилась на стул у кровати. Артем с облегчением отметил, что её девичья фамилия, которую он узнал из документов у доктора, не изменилась. Значит, она не вышла замуж.
Когда они вышли из палаты, Артем буквально рухнул на ближайшую скамейку в коридоре. Игорь Сергеевич молча принес ему стакан прохладной воды.
— Я не ожидал… Ничего подобного я не ожидал, — повторял Артем, сжимая стакан в дрожащих пальцах. — Значит, Мария… она…
— Теперь вам решать, что делать дальше, Артем Викторович, — тихо сказал доктор. — Если бы я был на вашем месте, я бы выбрал путь полной откровенности. Правда имеет обыкновение всплывать наружу, и чем дольше её скрывать, тем больнее будет удар для всех, особенно для ваших дочерей.
Доктор уже собирался уйти, но Артем остановил его.
— Объясните мне, почему операцию Светланы так долго откладывают? В чем причина?
— У нас нет узкопрофильного специалиста, который бы взялся за такой сложный случай. Мы ждем приезда профессора из-за границы. Он должен быть через месяц.
— Почему нельзя ускорить его приезд? Или отправить Светлану туда, к нему?
— Это вопрос финансов, Артем Викторович. Очень серьезных финансов. Хотя, да, есть две клиники, где такая операция проводится на самом высоком уровне и с минимальными рисками.
Артем решительно встал. В его глазах загорелся давно забытый огонь решимости.
— Договоритесь с лучшей из них. Немедленно. Сегодня же. Деньги не имеют никакого значения. Я беру все расходы на себя.
Выйдя из кабинета главврача, где он оформил все необходимые документы, Артем направился к палате Лены. Он знал, что не может больше скрывать правду. Ему нужно было говорить.
— Леночка, нам нужно серьезно поговорить. Я должен тебе кое-что рассказать. Не знаю, как ты отнесешься к этому, но молчать я больше не в силах. Наша жизнь изменилась навсегда.
Лена встревоженно посмотрела на него, уловив непривычную серьезность в его голосе.
— Папа, ты меня пугаешь. Что-то случилось? С операцией?
— Нет, нет, с операцией все в порядке, она прошла прекрасно. Дело в другом. — Он сел рядом и взял её руку. — Солнышко, еще до твоей мамы, до всей этой истории с бизнесом и деньгами, я любил одну женщину. Очень сильно. Её зовут Светлана. Для неё главным в жизни были семья, дом, любовь. А я… я был молод, глуп, мне казалось, что главное — это карьера, успех. Я сказал ей, что мы не подходим друг другу. Это была самая большая ошибка в моей жизни.
Он сделал паузу, собираясь с духом.
— Сегодня я встретил девушку, которая стала твоим донором. Её зовут Мария. Когда я увидел её… у меня сердце остановилось. Она твоя точная копия. Только чуть старше.
Лена смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых медленно зарождалось понимание.
— Папа… Ты хочешь сказать, что эта девушка… она твоя дочь? От той самой Светланы?
Артем кивнул, не в силах вымолвить слово.
— Да, Лена. И она согласилась стать донором, чтобы спасти свою маму. Ту самую женщину, которую я когда-то любил и которую так несправедливо бросил.
Лена долго молчала, глядя в окно на темнеющее небо. Потом она медленно повернула к отцу лицо, и в её глазах он увидел не гнев, а глубокую, взрослую печаль.
— Пап, а она… Мария… она знает? Кто ты?
— Нет. Пока нет.
— Но она должна… она имеет право тебя ненавидеть, — прошептала Лена. — А если узнает, что это ты оплатил операцию её маме? Она может подумать, что ты просто откупаешься.
— Подожди, дочка… Что ты чувствуешь? Что тебя беспокоит больше всего? — спросил Артем, стараясь говорить мягко.
— Я не знаю… Мне странно осознавать, что у меня есть сестра. Настоящая сестра. — Лена попыталась приподняться, поморщилась от боли, но продолжила. — Папа, ты должен им помочь. И ты должен все рассказать. И Маше, и… Светлане. Это будет честно. Только так.
— Леночка, лежи, не двигайся, — попросил Артем, но в дверь уже постучали.
В палату заглянул Игорь Сергеевич.
— Артем Викторович, можно вас на минуточку?
Выйдя в коридор, врач сообщил потрясающую новость:
— Клиника готова принять Светлану Петровну сегодня же. Операцию можно провести завтра утром. Все документы уже подготовлены.
— Сколько это будет стоить? — автоматически спросил Артем.
Услышав сумму, он не моргнув глазом достал телефон и набрал номер своего помощника.
— Александр, сегодня поступит счет от Европейской клиники кардиохирургии. Немедленно его оплатите. Без задержек.
Положив трубку, он обернулся к доктору:
— Отправляйте счёт. И организуйте, пожалуйста, перевозку. Я хочу, чтобы всё было на высшем уровне.
Весь остаток дня Артем провел у постели Лены. К вечеру она, набравшись смелости, посмотрела на него и тихо сказала:
— Пап, иди. Поговори с ней. С Машей. Она ведь тоже твоя дочь. А я подожду. Мне так хочется, чтобы мы познакомились. Чтобы мы могли лежать здесь вместе, в одной палате, разговаривать. Я бы сама хотела сказать ей спасибо. Не только за почку. За всё.
Артем с трудом сдержал слезы. Его дочь оказалась мудрее и сильнее его. Он кивнул и вышел.
Оказавшись у палаты Марии, он постучал и вошел. Девушка лежала, уставясь в потолок, но при его появлении повернула голову. В её глазах он увидел не вопрос, а скорее… знание.
— Это вы, да? Оплатили операцию для моей мамы? — тихо спросила она.
Артем молча кивнул. Он подошел и сел на стул рядом с кроватью, опустив голову. Он не знал, с чего начать. Как попросить прощения за двадцать один год молчания? Как объяснить необъяснимое?
Но заговорила Мария. Её голос был удивительно спокойным.
— Вы мой отец. Да?
Артем поднял на неё глаза и снова, безмолвно, кивнул. Он видел, как она смотрит на него, изучая его черты, ища в них что-то знакомое.
— Я не знал о тебе, Маша. Клянусь, я не знал. Если бы я знал… — его голос прервался.
Мария медленно улыбнулась. Это была слабая, но настоящая улыбка.
— Я не испытываю к вам ненависти. Понимаете? Я чувствую… благодарность. За шанс для мамы. И я чувствую странное счастье от того, что смогла помочь. Сестре. Если вы думали, что я буду кричать или обвинять вас, то ошиблись. Жизнь и без того слишком сложная штука, чтобы тратить силы на злость.
В тот вечер в больнице царило необычное оживление. По специальному разрешению и настоятельной просьбе семьи, пациенток из двух отдельных палат перевозили в одну, большую. Так как Лена была еще очень слаба, решили перевести Марию к ней. Их первая встреча была тихой и трогательной. Они не бросились друг к другу в объятия, просто долго смотрели друг на друга, а потом их руки сами собой встретились на одеяле и сплелись пальцами. Медсестры, наблюдавшие за этой сценой, украдкой смахивали слезы. Разъединить их не решался никто.
Когда в палате наконец воцарился покой, дверь открылся и появился Игорь Сергеевич. На его лице сияла улыбка.
— Поздравляю всех. Операция Светланы Петровны завершена. Профессор говорит, что всё прошло идеально. И, что самое главное, — она была сделана вовремя. Ещё немного, и последствия могли бы быть необратимыми.
Прошло два года. Два года, которые изменили жизнь всех участников этой истории.
— Света, дорогая, успокойся, дыши глубже, помни о сердце, — ласково уговаривал Артем свою жену, обнимая её за плечи.
Они стояли в гостиной своего большого, но теперь по-настоящему уютного дома, готовясь к важному событию.
— Да как тут не волноваться, Артем! Одна дочь сегодня выходит замуж! У другой — первое серьезное свидание, и она приведет своего молодого человека на торжество! А тут ещё и такая новость… Голова кругом!
Артем замер, внимательно глядя на взволнованное лицо жены.
— Света, что за новость? О чем ты?
Светлана улыбнулась его растерянности и прижалась к нему.
— Максим и Маша подали заявление в ЗАГС. И у них будет малыш. Скоро. А ей всего двадцать три…
Артем медленно опустился на диван. Новость была настолько ошеломляющей, что он не сразу нашел слова.
— Когда они успели? Как это… произошло? — растерянно пробормотал он.
Светлана села рядом, взяла его руку в свои.
— Дети растут, Артем. Они живут своей жизнью. И скоро мы станем бабушкой и дедушкой. Не удивляйся так. Это же счастье. Просто жизнь идет своим чередом.
Артем глубоко вздохнул, и по его лицу расплылась медленная, счастливая улыбка. Он обнял жену, притянул к себе.
— Ну что, Света, значит, будем бабушкой и дедушкой. Самыми лучшими на свете, правда?
Светлана крепко прижалась к нему, закрыв глаза. Она вспомнила тот день в больнице, когда увидела его после стольких лет разлуки. Тогда её сердце сжалось не только от болезни, но и от страха. Она боялась, что он подумает, будто она все эти годы скрывала от него дочь ради какой-то выгоды, ради его денег. Но он не изменился. Он остался тем самым Артемом, которого она когда-то полюбила, — сильным, надежным, готовым на все ради тех, кого он любит. И сейчас, спустя столько лет, она поняла, что их любовь не умерла. Она просто ждала своего часа, чтобы расцвести с новой, еще более яркой силой. Их чувство прошло через годы, боль, разлуку и стало только крепче, как старый дуб, пустивший новые корни. Это было неслучайное совпадение. Это была судьба.