Это была холодная дождливая ночь, когда Лена оказалась на пустынной автобусной остановке, прижимая к себе двух новорождённых дочерей-близняшек. Ветер хлестал её промокшую одежду, пока она шептала отчаянную молитву.
Реклама
— Господи, пожалуйста… дай нам приют хотя бы на эту ночь, — прошептала она, и слёзы падали на щёчки её малышей.
У Лены не было куда идти. Родители давно умерли, и обращаться было не к кому. Ещё неделю назад у неё был дом, муж и надежда. Теперь? У неё не осталось ничего.
Шорох позади заставил её вздрогнуть. Сердце бешено колотилось, она крепче прижала детей, готовая защищать их от чего угодно.
Потом — облегчение.
— Собака, — выдохнула она. — Всего лишь собака.
Но то, что преследовало её на самом деле, было не ночь, не дождь и не бродячий пёс — это было предательство, которое привело её сюда.
Она встретила Трэвиса пять лет назад, сразу после университета. Он был обаятельным, амбициозным, и Лена без памяти влюбилась. Их стремительный роман закончился свадьбой, и какое-то время всё казалось идеальным. До того дня, когда она сообщила о беременности.
— Что? Сейчас? Я только начал свой бизнес. Это худший момент, — сказал Трэвис, его улыбка исчезла, когда он уставился на тест в её руке.
Лена всё же надеялась. Думала, что он обрадуется позже. Что станет счастливым отцом.
Но потом было УЗИ.
— Близнецы, — сообщил врач с улыбкой.
Трэвис же не улыбнулся. — Я говорил, что одного ребёнка достаточно. Я не шутил, — пробормотал он и вышел из больницы.
С того момента он отдалился. С головой ушёл в работу, избегал разговоров о беременности. Когда Лена готовилась к родам, он уже был чужим человеком.
Когда она вернулась домой из больницы с двумя прекрасными девочками, Трэвис даже не встретил их. Вместо этого он прислал домработницу и шофёра.
А вечером он поставил ультиматум.
— Ты можешь остаться, Лена, — сказал он холодно. — Но только с одним ребёнком. Второго отдадим. Если откажешься, уходи сама, вместе с обеими.
Сначала Лена рассмеялась. Думала, это злая шутка от усталости. Но когда он притащил её чемодан в гостиную и поставил рядом, она поняла, что он серьёзен.
— Я не могу тратить своё время и деньги на воспитание двух детей, — настаивал Трэвис. — Один — ещё ладно. Двое — это обуза.
Сердце Лены разрывалось. — Это твои дочери, — прошептала она, едва сдерживая слёзы. — Как ты можешь?..
Но она уже знала ответ. Трэвис любил деньги больше семьи.
И тогда она сделала выбор.
Вышла под дождь с обеими малышками — Айлой и Наоми — и оставила позади прошлую жизнь.
Теперь, сидя на остановке, промокшая и измождённая, Лена снова молилась. И вдруг сквозь дождь прорезался свет фар.
Такси остановилось, и пожилая женщина выглянула в окно. На ней была тёмная одежда — очевидно, монахиня.
— Дитя моё, вам нужна помощь? — позвала она мягко. — Садитесь. Дети замёрзнут.
Лена моргнула, не веря глазам, но не колебалась. Закутав малышек в пальто, она села в машину.
Женщина привезла её в ближайший монастырь. Там Лена получила тёплую постель, еду и заботу. Вскоре она начала преподавать в приходской школе и подрабатывать по ночам в кафе. Постепенно накопила достаточно, чтобы снять маленькую квартиру.
Через два года она открыла собственное кафе — The Twin Bean — и дела пошли в гору. Когда девочкам исполнилось пять, у Лены уже было ещё два заведения. Она купила уютный дом и дарила дочерям детство, которого они заслуживали.
Без Трэвиса.
Тем временем его бизнес рушился. Плохие решения, рискованные инвестиции и неверные партнёры привели его к долгам. Один за другим люди отворачивались от него.
И тогда он вспомнил о Лене.
Он слышал слухи — о её успехе, о красавицах-дочерях, о процветающих кафе. Проглотив гордость, он появился на её пороге тёплым весенним утром.
Лена открыла дверь и застыла.
— Трэвис?
— Лена… прошу тебя, — его голос дрожал. — Я совершил самую большую ошибку в жизни. Я всё потерял — бизнес, сбережения. У меня ничего не осталось. Но я слышал… что у тебя всё хорошо. Я… я не знал, к кому ещё идти.
Лена смотрела молча, мысли метались. Мужчина, который когда-то выгнал её с детьми на улицу, теперь умолял на её крыльце.
Глаза Трэвиса увлажнились, когда он заметил фото Айлы и Наоми в рамке. — Они так выросли, — прошептал он. — Пожалуйста, скажи им, что мне жаль.
И всё же сердце Лены смягчилось. Она всё ещё помнила того мужчину, которого любила, хоть он и исчез давным-давно.
Она протянула ему чек — ровно столько, чтобы начать заново.
— Ты помогаешь мне? — пробормотал он, потрясённый. — После всего, что я сделал?
— В ту ночь, когда ты выгнал меня, я поняла две вещи, — ответила Лена. — Первое: жадность разрушает всё. Второе: прощение — это подарок, который мы дарим себе, а не только другим.
Трэвис разрыдался. — Я никогда не смогу отплатить за это. Я хочу всё исправить. С тобой. С ними.
— Не знаю, возможно ли это, — сказала она тихо. — Но если ты действительно хочешь измениться, начни с того, чтобы быть рядом для своих дочерей.
С этими словами Лена закрыла дверь — не перед прощением, а перед прошлым.
Её будущее — и будущее её дочерей — уже сияло впереди.