В один ненастный день, когда ветер стучался в окна большого особняка Степановых, словно напоминая о скором одиночестве, произошло событие, которое не только изменило ход жизни богатой вдовы, но и буквально спасло её от мрачного и безрадостного будущего. После ухода мужа — уважаемого архитектора Евгения Александровича — Оксана осталась одна в огромном доме, где ещё недавно царили смех, суета детей, шумные семейные ужины и праздники. Этот дом был построен как символ любви, семьи, преемственности поколений. Но жизнь, как это бывает часто, распорядилась иначе.
Дети, выросшие в этих стенах, уже давно обосновались за границей, перенеся туда бизнес, который строили десятилетиями. Внуки росли вдали от дедушки и бабушки, в другой культуре, на другом языке. Евгений Александрович болезненно воспринял разлуку, ведь именно для большой, дружной семьи он создал этот просторный дом, наполненный светом и уютом. Он не мог представить его пустым, лишенным детского смеха. Его сердце, возможно, предчувствовало беду — первый приступ случился внезапно, словно удар судьбы. Лежа в больнице, он взял руку любимой жены и прошептал:
— Если со мной что-то случится, обещай мне… Не продавай дом. Сохрани его для детей. Пусть знают, что всегда есть место, куда можно вернуться.
Это были не просто слова, а завет, который стал смыслом жизни Оксаны после его ухода. Год спустя повторный инфаркт забрал Евгения навсегда. А перед концом он снова повторил: «Оксана… сохрани дом…» Эти слова навсегда отпечатались в её сердце.
На похороны приехали дети и внуки, но их приезд больше походил на формальный долг, чем на выражение скорби. Родственники смотрели на заграничных наследников с холодком, даже с упрёком. Они уехали, оставив родителей в одиночестве, и теперь, кажется, не понимали всей глубины того, что чувствовала Оксана. Вечером сын и дочь попытались убедить мать переехать к ним в Сербию, рассказывая о красотах этой страны, лёгкости жизни и близости. Но она лишь мягко, но твёрдо ответила:
— Я дала слово твоему отцу. Пока я жива, дом останется здесь. Это всё, что у меня осталось от него.
Сын благодарно посмотрел на мать и сказал:
— Спасибо тебе, мама. Ты настоящий человек.
И вот она осталась одна. Огромный дом, почти эхо прежней жизни, стал слишком просторным для одной женщины. Оксана уволила большую часть прислуги, оставив только горничную и охранника. Управление фирмой мужа не занимало много времени — утро начиналось с короткой встречи с заместителем, просмотра почты и распоряжений, а к обеду она была свободна. Но возвращаться домой ей не хотелось. Она начала гулять по городу, заходить в магазины, кафе, тянуть время, чтобы не оказаться в пустых комнатах, где каждый угол напоминал о муже.
Однажды, прогуливаясь по улице, она заметила объявление: «Сдается комната порядочной одинокой женщине». Мысли закрутились: «Почему бы и нет? Разве я не порядочная? Разве я не одинока?» И она решилась. Вскоре в доме поселились две студентки, занявшие комнату дочери, которую хозяйка переоборудовала под мини-гостиницу. Шум молодости немного согрел дом, напомнил о временах, когда в семье было многолюдно и весело.
Но настоящая перемена произошла с появлением Али Джалаловича — аспиранта военно-медицинской академии, готовившегося к докторантуре. Молодой человек работал в кардиологическом отделении областной больницы, и все женщины клиники были им очарованы. Красивый, как арабский принц, с темными, как тень, глазами, он был уверен в себе и знал, чего хочет от жизни. Али искал женщину с внешностью королевы — зрелую, утонченную, опытную. И он нашёл эту женщину в лице Оксаны.
Хозяйка большого дома, владелица успешного бизнеса, женщина, прошедшая через испытания жизни, казалась ему идеальной партнёршей. Он не хотел хаоса маленьких детей, пелёнок и ночного плача. У Оксаны эти этапы остались в прошлом. В доме Али сразу почувствовал себя комфортно: чистота, порядок, тишина — всё говорило о хорошем вкусе хозяйки. Лишь иногда громкий смех студенток нарушал его внутреннюю гармонию.
Со временем Али попросил Оксану освободить дом от квартиранток, желая занять не одну, а обе комнаты. Она не смогла отказать — как можно было устоять перед этим взглядом, полным силы и обаяния? «Умеют же они обезоружить одним взглядом», — думала она, вспоминая темные, как турецкий кофе, глаза Али.
После отъезда девушек Али постепенно начал вести себя как хозяин дома. Он оплачивал не только проживание в двух комнатах, но и половину коммунальных платежей, щедро делился с горничной и охранником. Оксана даже не заметила, как отношения между ними стали меняться. Она оказалась в роли его второй половины, хотя формально пока ничего не изменилось.
Поначалу она протестовала:
— Али, мне 52 года, тебе же нет и сорока. Как мы будем вместе ходить в театр? В качестве кого?
Али лишь улыбался:
— Конечно, в качестве молодого поклонника! Что в этом плохого? Кто, если не красивая, ухоженная, умная женщина, достойна любви интересного, образованного и обеспечённого мужчины? Тем более, что я не нуждаюсь в ваших деньгах. Если бы это было так, вы бы меня давно выставили за дверь.
Такие слова вселяли в Оксану уверенность. Она стала открыто защищать свои отношения, особенно когда слышала намёки или осуждение окружающих:
— Он самодостаточный человек, и он тратит на меня больше, чем я сама на себя!
И действительно, вскоре Али получил повышение — его назначили заведующим кардиохирургическим отделением. В честь этого события он предложил совместное путешествие в свою родную страну. Оксана немного волновалась: как встретят её родители Али? Но он успокоил её, пообещав, что будут жить в отеле.
В пятницу вечером они вылетели. За два дня невозможно было охватить всю красоту Востока, но даже того, что Оксана увидела, хватило, чтобы понять — там умеют жить по-настоящему роскошно. Многое казалось ей чрезмерным, вычурным, даже нерациональным, но она старалась не осуждать, а наблюдать, как за сказкой. Она чувствовала себя гостьей в чужом мире, где каждое движение, каждый предмет говорит о великолепии и богатстве.
Вернувшись домой из восточного путешествия, Оксана почувствовала глубокое облегчение — не только потому, что пережила нелёгкий полёт и смену климата, но и потому, что осталась на родной земле. Несмотря на то что дети и внуки жили далеко, и порой сердце сжималось от одиночества, она понимала: уехать из родных мест значило предать память мужа, его заветы, сам дух дома, который он строил для семьи.
— Всё-таки хорошо, что не согласилась уехать из родной страны, — произнесла она вслух, стоя у окна и глядя на старый сад, где когда-то бегали её собственные дети. — Здесь мои корни, здесь моя жизнь, здесь всё, что я люблю.
Хотя по детям и внукам она скучала, конечно. Каждый их редкий приезд был как праздник, наполненный смехом, шумом, воспоминаниями. Но они быстро уезжали обратно за границу, оставляя после себя лишь тепло объятий и тень разлуки.
Однажды, возвращаясь домой пешком — эту полезную привычку Оксана сохранила ещё с тех времён, когда искала способы заполнить дни после ухода Евгения Александровича, — она заметила у калитки своего дома детей. Это были двое ребят — мальчик и девочка лет девяти. Они пели цыганские песни с удивительным мастерством и ловко жонглировали разноцветными мячиками. Их движения были ловкими, а голоса — чистыми и звонкими, будто музыкальные инструменты, настроенные идеально.
Оксана подошла ближе и узнала, что это брат и сестра — Паша и Злата. С первого взгляда было видно, что они родные, но при этом такие разные. Девочка была более хрупкой, с большими глазами и тревожным взглядом, тогда как мальчик выглядел увереннее, почти дерзко. Она почувствовала к ним не просто сочувствие, но живую симпатию.
Женщина достала из кошелька две двухсотрублёвые купюры и протянула каждому. Дети просияли:
— Спасибо, добрая тётя Оксана! — воскликнул мальчик, а девочка добавила: — Мы вас больше не забудем!
Потом Оксана принесла им свежий апельсин, аккуратно нарезанный на дольки. Дети осторожно взяли их, держа за кожуру, словно маленькое сокровище. Они не спешили есть, наслаждаясь каждым моментом, каждой частичкой доброты, подаренной случайной встречей.
«Брат и сестра, а какие разные», — думала Оксана, наблюдая за ними с теплотой в сердце.
Но судьба не всегда щадит добрых людей. Однажды поздним вечером кто-то настойчиво позвонил в калитку особняка. Охранник, услышав звук, вышел наружу и увидел там одинокую фигуру — ту самую цыганскую девочку, Злату. Он сразу же начал отчитывать её за беспокойство, требуя уйти, чтобы не мешать «приличным людям».
На шум вышла Оксана. Увидев испуганное и плачущее лицо девочки, она мягко подошла, взяла её за руку и повела в дом:
— Что случилось, деточка? Почему ты плачешь? Где твой брат?
Злата закрыла лицо ладонями и заговорила между рыданиями:
— Мы сегодня… нам никто ничего не дал… мы зашли в маркет, хотели взять хлеб… Я спрятала батон в куртку, а Паша взял сосиски и банку тушенки… Но охранник нас заметил, побежал за нами. Мы побежали через дорогу… и Пашу сбил грузовик! Люди прибежали, все вокруг него стояли… Я хотела подойти, но увидела того самого охранника и убежала… А теперь боюсь идти домой…
Девочка снова расплакалась, едва держась на ногах. Оксана прижала её к себе, как свою внучку, и прошептала:
— Не бойся, Златочка. Сегодня ты останешься у меня. Поспишь в комнате горничной, а завтра я сама отвезу тебя домой. Только расскажи мне, где ты живёшь?
— В рабочем посёлке, в бараке. Живём большой семьей: со старшей сестрой, её детьми, бабушкой и дедушкой. Муж сестры уехал в Москву, а бабушка уже давно лежит, не встаёт. Сестра за ней ухаживает.
Оксана тотчас позвала горничную, попросила накормить девочку чем-нибудь тёплым, а потом помыть и переодеть. Сама тем временем принесла из гардеробной вещи своей дочери, которые та давно переросла. Для Златы они оказались как раз впору.
После купания девочку переодели в мягкую пижаму, постелили ей место в большом раскладном кресле. Но даже в таком уютном уголке Злата не могла найти покоя — то и дело всхлипывала во сне, плакала, бормотала имя брата.
Утром Оксана сама отвезла Злату домой. Возле барака уже стояла полицейская машина, собирались люди. Кто-то кричал, кто-то плакал. Оксана вышла из машины вместе с девочкой, поддерживая её за руку. Она поздоровалась с полицейскими, ответила на несколько вопросов. В этот момент Злата обернулась и радостно замахала рукой:
— Спасибо тебе, тётя Оксана! Я тебя никогда не забуду!
Этот день оставил в душе женщины глубокий след. Целый день она не могла выбросить из головы образ маленьких грязных детей, окруживших полицейскую машину, измождённую сестру Златы, бесконечную скорбь на лицах всех этих людей. Сколько же страданий в мире! Как много семей живут на грани, как много детей растёт без защиты и любви…
А вечером её ждал неприятный сюрприз. Али, вернувшийся с работы, узнал, что в доме ночевала цыганская девочка, и устроил настоящую истерику:
— Прошу тебя, никогда больше не приводи таких людей в наш дом! У них могут быть вши, блохи, инфекции! Представляешь, как потом от этого избавляться?! Если ты меня любишь, пообещай, что в нашем доме их больше не будет!
Оксану поразило не только его высокомерие и резкость — ведь раньше он был таким обходительным, даже сладковатым, — но и то, как он выделял слова «наш дом». Именно в этот момент до неё дошло, что происходит на самом деле. Всё стало ясно: Али не просто молодой человек, которого она приняла в свой дом. Он метит на наследство! На дом, который она пообещала сохранить для детей и внуков. Как же она не догадалась раньше?
С трудом взяв себя в руки, Оксана сказала спокойно, но с ноткой предостережения:
— Али, я тебя не узнаю. Ты повышаешь голос из-за того, что в доме побывал бедный ребёнок? Не знала, что ты так ненавидишь детей.
Муж вдруг смягчился, стал говорить о заботе, о науке, о том, что хочет получить докторскую степень. Но эти слова не могли скрыть правды. Особенно когда он вновь сказал: «наш дом».
«Нет, дорогой, этот дом тебе ни за что не достанется», — подумала Оксана и решила положить конец этой игре:
— Конечно, хочу, чтобы ты получил докторскую степень, а потом и профессорскую. Хоть академиком становись! Но этот дом строил мой покойный муж, я обещала сохранить его для нашей семьи — для детей и внуков. Но не для молодого поклонника, который, похоже, только ради этой усадьбы на мне и женился!
И тут её сердце, ослабленное последними событиями, не выдержало. Оксана широко раскрыла глаза, схватилась за грудь и начала падать. Али успел подхватить её и усадить в кресло, но она не могла даже сидеть, медленно сползая на пол.
Он крикнул охраннику и горничной, попросил помочь донести Оксану до машины. В больнице Али отдал команду отвезти её в кардиохирургическое отделение. Персонал уже ждал его указаний.
Но в этот момент Али вдруг замялся. Он стоял в ординаторской, слушая вопросы врачей: «Когда начинать стентирование?» — и не мог дать ответ. Его мысли были заняты другим: если Оксана выживет, то будет подозревать его во всех смертных грехах. А если станет нетрудоспособной — их совместная жизнь превратится в каторгу. Лучше пусть всё закончится сейчас.
Тем временем Оксана, которой поставили капельницу, немного пришла в себя. Она не понимала, где находится, кто её сюда привёз. Вдруг услышала, как кто-то зовёт её по имени. Обернув голову, увидела, как через форточку в окно влезает маленькая фигурка — Злата. Через пару секунд девочка уже стояла возле кровати:
— Тетя Оксана, заболели? Моя сестра кормила бабушку и вдруг закричала: «Беги скорее в больницу, тетя Оксана заболела!» Я и побежала. Не знаю, откуда поняла, что нужно залезть по этой лестнице. Мне будто кто-то помогал.
От благодарности и радости Оксана заплакала. Но в этот момент монитор показал резкое ухудшение состояния пациентки — она снова потеряла сознание.
Злата выскочила в коридор и закричала:
— Тетя умирает! Тетя умирает!
Шум привлёк внимание врачей. Они выбежали из ординаторской и бросились к реанимационной. Один из хирургов принял решение:
— Ведём на операционный стол! Похоже, Али Джалалович в ступоре — действуем под мою ответственность!
Операция прошла успешно. Сердце Оксаны снова билось ровно, кровоток в артерии восстановился. Уже на пятый день врачи готовили её к выписке.
Али появился у её койки всего один раз — во время студенческого обхода. Все врачи хвалили её за удачу, называли счастливой, ведь именно вовремя проведённая операция спасла ей жизнь. Кто-то упомянул ту странную девочку, которая буквально разбудила весь отдел, а потом исчезла.
Оксана улыбнулась, вспоминая, как Злата влезла в палату через окно.
В день выписки её ждал приятный сюрприз — за ней приехали дети! Как рассказала горничная, Злата прибежала к ним в ужасе, сообщив, что хозяйку забрали на операцию, поэтому нужно срочно известить родных. Дети немедленно собрались и прилетели всей семьёй.
Оксана обнимала внуков, дочь с зятем, сына с невесткой. В доме снова зазвучали родные голоса, смех, шаги — всё, чего она так долго ждала. Ей предписывали отдыхать не менее 12 часов в сутки, поэтому дети старались не утомлять маму разговорами. Они купили ей удобное кресло с электроприводом, чтобы она могла свободно передвигаться по дому и двору.
В радостной суете семейства она совсем забыла об Али, как будто его и не существовало.
Когда же он приехал за своими вещами, он выглядел потухшим и испуганным. Оксана взяла его руку, вложила в неё свадебный перстень, который он подарил ей, и крепко сжала пальцы:
— Удачи тебе, доктор.
Али уехал, оставив дом, о котором мечтал. А сын Евгения Александровича, как и предполагал отец, решил вернуться. Компанию он поручил сестре и зятю, которые предпочли остаться в Сербии. А сам решил возглавить архитектурное бюро отца — ведь у него было соответствующее образование.
Теперь Оксана могла спокойно набираться сил. Никто не осуждал её за то, что она помогла семье Златы. Дочь и зять пообещали приезжать чаще.
Так под крышей родного дома вновь собралась большая семья — как и задумывал когда-то её создатель, Евгений Александрович.