Надя Самарина так спешила домой после работы, что едва не прошла мимо подъезда своего жениха — 28-летнего Антона Петровича Гинзбурга. Хотя она уже несколько недель как переехала к нему, запомнить расположение дома и входной двери ей до сих пор не удалось: все здания в районе выглядели почти одинаково.
Поставив пакеты с продуктами на пол прихожей, Надя начала раздеваться, когда услышала голоса на кухне — там разговаривали Антон и его мать, 55-летняя Зинаида Макаровна. Девушка невольно замерла, прислушиваясь. Она давно чувствовала холодное отношение будущей свекрови, сколько бы ни старалась ей угодить.
— Антоша, ты принёс домой кто знает кого вместо настоящей женщины, — раздался недовольный голос матери. — Сегодня снова нашла пыль на окне в вашей спальне.
— Мама, ты придираешься к Наде. Просто признай, что тебе не нравится она сама, — вздохнул Антон.
— Конечно, не нравится! — повысила голос Зинаида Макаровна. — Откуда мне любить какую-то деревенщину из непонятной семьи?
— У Нади высшее образование, мама, — возразил сын. — Она преподаёт английский в школе.
— Вот именно — в школе! То есть, учит детей, чьи родители — рабочие или фермеры. Если бы она хотя бы в университете работала… Но кто возьмёт дочь доярки? С её происхождением и воспитанием, может только полы мыть. И то, не факт, что добросовестно.
Сердце Надежды заколотилось в груди. Она стояла в коридоре с сумками и не знала, что делать. Разговор продолжался:
— Твой отец был потомком древнего аристократического рода, — говорила Зинаида Макаровна. — Он бы никогда не допустил такого позора в семье. Неужели ты хочешь связать свою жизнь с этой… свинаркой?
Антон попытался прекратить спор:
— Я люблю Надю, и мы поженимся. Хоть ты одобришь это, хоть нет. Хватит об этом.
Но мать его не слушала. В этот момент он вдруг вышел в коридор и увидел стоявшую в недоумении Надежду.
— Наденька? Почему ты не зашла? — растерянно спросил он.
— Не хотела мешать вашему разговору о моей персоне и моём происхождении, — ответила девушка с горькой улыбкой.
— Ты всё неправильно поняла, — начал было он, оглядываясь, чтобы мать не услышала. — Не обращай внимания на маму, ты же её знаешь…
— Возьми сумки, Леша. Я схожу приму душ и начну готовить ужин. А то «аристократка» уже ждёт на кухне, пока маргинальная невестка накормит её сына.
— Ну, ладно тебе, Надь… Мама просто такая, ты ведь знаешь, — сказал он, заглядывая в пакеты. — Что купила?
— Что купила, то и будете есть, господа аристократы, — сердито бросила Надя и направилась в ванную.
Тёплая вода смывала усталость и напряжение долгого дня. Ранним утром в семь тридцать нужно было быть в школе, а после обеда — спешить на вторую работу, где она убирала подъезд в богатом доме. Эту возможность ей организовала подруга — работа была не тяжёлой, платили хорошо.
По субботам Надя давала онлайн-уроки, а по воскресеньям обязательно ездила к маме и десятилетнему племяннику Диме, жившим за городом, в деревне «Раздольное». Поездка занимала всего двадцать минут на электричке, но эти часы были единственным временем, когда Надя могла расслабиться и почувствовать себя дома.
Она часто задумывалась: почему так быстро проходят эти выходные? Уже вечером приходилось возвращаться обратно — завтра снова школа, подработка, репетиторство. Иногда сил совсем не оставалось, но выбора не было.
Всё началось три года назад, когда старшая сестра Нади, Анна, попала в аварию и осталась инвалидом. Теперь она передвигается на коляске, и без помощи никто не может оставить её одну. Мама уволилась с прежней работы (она была продавцом), чтобы ухаживать за Аней.
У Анны есть сын — Дима. Мальчик помогает, чем может, но, конечно, основная нагрузка легла на плечи Нади. Поэтому она согласилась переехать к Антону — хотели немного сэкономить перед свадьбой. Раньше Надя снимала квартиру, но теперь решила, что лучше отдавать эти деньги на помощь семье.
Правда, у жениха оказался ещё один «подарочек» — его мама Зинаида Макаровна. Женщина сразу показала своё отношение к невестке: она считала, что её сыну нужна совсем другая жена. При этом сама Зинаида никогда не работала и особо ничем не прославилась, но держала себя как графиня.
Надя очнулась от размышлений, когда в дверь ванной постучал Антон:
— Дорогая, ты скоро? Пора ужинать.
— Сейчас, — ответила она, взяв полотенце.
За ужином царило напряжённое молчание. Надя старалась поскорее закончить и уйти в комнату — каждый разговор со свекровью заканчивался скандалом. Но Зинаида Макаровна не собиралась молчать.
— Надежда, почему ты так поздно пришла? Восемь часов вечера, а ты только сейчас дома?
— У меня вторая смена, — коротко ответила Надя.
— В школе нет никаких смен, я проверила, — самодовольно заявила женщина.
Надя промолчала. Она не хотела объяснять, что кроме преподавания и репетиторства, ещё и подрабатывает уборкой в элитном доме — это точно вызвало бы шок у строгой будущей свекрови.
— Мама, давай просто поужинаем спокойно, без ссор, — раздражённо произнёс Антон. — Я сам поговорю с Надей.
— Разговаривай, разговаривай. Только она тебя явно водит за нос, — не унималась женщина.
— Мне 25 лет, Зинаида Макаровна, — тихо, но твёрдо сказала Надя. — Я сама решаю, с кем жить и когда возвращаться с работы.
Свекровь надменно сжала губы:
— Я пойду к себе. Еда, которую приготовила твоя невеста, не подходит даже для собаки. Хотя бы раз сделала что-то настоящее, а не полуфабрикаты.
— А почему бы вам самой не приготовить? — не выдержала Надя. — Мы с Антоном целый день работаем, а вы ничего не делаете, только сидите в своём кресле.
— Как ты смеешь?! — возмутилась женщина. — Если бы я была такой же деревенщиной, как ты, я бы тебе ответила. Но моя врождённая интеллигентность не позволяет опускаться до таких уровней!
С этими словами она резко встала из-за стола и ушла.
Надя едва сдерживала слёзы. Аппетит пропал окончательно. Антон осторожно погладил её по руке:
— Милая, не обращай внимания на маму.
— Нет, Антон, я больше не могу так жить. Давай наймём маленькую квартирку и уедем от твоей матери.
— Наденька… Как я могу её бросить? Она же совершенно неспособна заботиться о себе. После смерти отца она будто потеряла опору. Он всегда ходил в магазин, готовил, убирал. В доме была приходящая помощница, а теперь всё это ложится на меня. Хотя мне и самому не до этого.
— Значит, теперь вместо домработницы появилась я — повар, горничная и нянька в одном лице?
— Ну зачем ты так? — расстроился Антон и обнял невесту.
— Потому что это правда. Твоя «аристократка» относится ко всем как к слугам. Просто нашла своё королевство.
— Да какая она королева? — попытался он разрядить обстановку. — Мама из самой обычной рабочей семьи. Она пришла к отцу по объявлению — искали машинистку-секретаря для перепечатки его научных работ. Папа был женат, воспитывал двоих детей, но ради мамы развелся. Братья и их мать сейчас живут в Канаде. Мы давно не общаемся. Они почему-то обижаются и на меня тоже, хотя я ни в чём не виноват.
— Так вот, твой профессор женился на секретарше, когда ей было 28, а ему — 43. Долгое время детей не было. Только через шесть лет родился ты. Вот так и вышло, что у тебя такие старшие родители.
Три года назад отец внезапно умер. Ему было 74, но он выглядел здоровым и бодрым. Оторвался тромб — и всё. Мама страшно переживала, и до сих пор не оправилась после потери.
— Вижу, — грустно улыбнулась Надя. — И при этом называет себя аристократкой? Зина Кукушкина? Это же смешно!
— Я думаю, дело не в тебе конкретно. Она бы недовольна любой моей девушкой. Просто мама решила, что теперь я должен заменить ей отца: готовить, убираться, ходить в магазин, выполнять любые капризы.
— Антоша, да с такой женщиной, как твоя мама, нужно бежать без оглядки! — Надя посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Она испортит тебе всю жизнь. Не уверенна, что я смогу выдержать такую обстановку. Иногда хочется собрать вещи и уйти.
— Наденька… Кстати, а почему ты так поздно возвращаешься с работы? — задумчиво спросил Антон.
— Видишь? Уже начал подозревать! — рассердилась девушка. — Ты мог просто спросить, и я бы всё объяснила. Но ты, как обычно, под влиянием твоей мамочки.
— Нет, правда, мама тут ни при чём, — вздохнул Антон. — Просто мы с тобой редко видимся вечером. Я и не заметил, что ты каждый день приходишь поздно. Что случилось?
— Ничего особенного, — пожала плечами Надя. — Просто взяла подработку. Хорошая оплата, удобное расположение. Мне нужно помогать семье. А молчала, потому что знала: если мать узнает, что невестка Гинзбурга моет подъезды, у неё случится истерика.
— Ты… уборщицей работаешь? — удивился Антон.
— Представь себе. Подруга помогла устроиться. Рядом со школой. Захожу после занятий, убираюсь пару часов — и домой. Оплата высокая. Это дом на улице Виноградной — для богатых людей, помнишь?
— Да, конечно. Но разве нельзя найти что-нибудь получше?
— Ты уже как твоя мама! — разозлилась Надя. — За два часа уборки я получаю больше, чем за репетиторство целый вечер. Мне удобно. Вы, аристократы, можете выбирать: эта работа — хорошая, эта — плохая. А мне некогда выбирать. Мне надо и самой жить, и помогать своим родным. И не напоминай про эту твою Зину Кукушкину, которая ничего не делает, кроме как сидит в кресле и ворчит.
Кстати, если она узнает, что у меня только мама, сестра-инвалид и подросток-племянник, то точно упадёт в обморок. Ведь такого она сыну не желала.
— Ладно, Надя, не сердись. Про работу не скажем. Не стоит. А насчёт увольнения… Может, стоит? У меня намечается крупный проект. Заплатят хорошо. Получу деньги — помогу твоей семье.
Надя вздохнула и прижалась к нему:
— Ты самый лучший. Только давай я пока поработаю, а потом уволюсь, когда ты получишь заказ. Хорошо?
— Договорились.
Ей стало легче. Да, она встретила самого родного человека. Если бы не его мама, счастье было бы полным.
На следующее утро день начался как обычно: школа, подработка в элитном доме, затем — магазин и ужин. Сегодня Надя решила отказаться от полуфабрикатов и приготовить жульен.
Но планам не суждено было сбыться. Как только закончились уроки, пошёл дождь. Надя вышла из школы и нахмурилась — зонт, как всегда, забыт дома. Но это было не главное.
Как только она закончила уборку в подъезде, кто-то вошёл, оставляя грязные следы на только что вытертой плитке. Надя поняла: придётся задержаться. Ужин снова будет поздно.
Вскоре в подъезд зашёл мужчина и направился к лифту, оставляя за собой грязные отпечатки. Надя не выдержала:
— Вы что, не умеете вытирать ноги? — резко спросила она.
— Простите? Это Вы мне? — удивился красивый, аккуратно одетый человек.
— А здесь ещё кто-то есть? — раздражённо ответила Надя. — Я пятый раз протираю пол, а вы сразу пачкаете его. Не позволяйте себе так обо мне думать, даже если я для вас — никто. Вернитесь и вытрите ноги, или я не пущу вас в лифт.
Она встала перед дверью лифта и загородила вход шваброй.
Мужчина усмехнулся, послушно вернулся к входу, тщательно вытер ботинки и проверил подошвы:
— Извините, машина стояла далеко, пришлось идти пешком. Грязь на улице, простите.
— Вытирайте и не оправдывайтесь.
— Кстати, как Вас зовут? Я часто бываю здесь — у мамы квартира на третьем этаже. Но раньше Вас не видел.
— Надя. Твоя мама живёт отдельно? Повезло. Наверное, твоя невеста счастлива, — вздохнула она.
— Я не женат. Меня зовут Андрей Владимирович Зимин. Мама — Антонина Григорьевна. Возможно, услышите где-нибудь.
— Приятно. Я здесь недавно начала работать. Не знакома с вашими жильцами. Ладно, мне пора.
— До свидания, Надя, — вежливо сказал он, улыбнувшись.
Самарине неожиданно стало тепло на душе. Такой состоятельный, уважительный человек — совсем не как её будущая свекровь. «Вот настоящие интеллигенты», — подумала она и взяла уборку, чтобы унести в подсобку.
Андрей Зимин почти не слушал, о чём рассказывала его мать. 55-летняя Антонина Григорьевна, как обычно, щебетала без умолку: её подруга Элла вернулась с отдыха в ОАЭ и сильно пожалела, что выбрала именно это время года для поездки — слишком жарко было на Ближнем Востоке.
— Лучше бы подождала пару месяцев, — вздыхала женщина. — А я такой ошибки не допущу. Андрей, ты вообще меня слушаешь?
— Конечно, мама, — отозвался сын, задумчиво глядя в окно. — А ты знаешь девушку, которая убирается в вашем подъезде?
— Нет, не знакома. Вижу иногда, но кто она такая — понятия не имею. Что случилось?
— Да ничего. Просто показалось, что она чем-то расстроена. Может быть, ей нужна помощь. Но спрашивать не стал — неудобно.
— Ну конечно, несчастная, раз работает уборщицей, — фыркнула мать. — Всех людей жалеть невозможно. Давай лучше поговорим про мою поездку в Дубаи.
— Хорошо, мам. Выбирай дату — завтра скажу моему помощнику, она всё организует. У меня сейчас тендер на строительство нового парка аттракционов. Будет очень много работы.
— Ты опять за свои проекты! — покачала головой Антонина Григорьевна. — А как же обещанные внуки? Когда начнёшь думать о семье?
— Вот когда найду невесту, тогда и будут внуки, — рассмеялся Андрей. — А пока времени на личную жизнь нет.
— Я бы на твоём месте поменьше шутила, — пригрозила мать пальцем. — Ты забываешь, что уже далеко не юнец.
— Зато благодаря этим «проектам» ты можешь летать куда хочешь, не задумываясь о деньгах, — улыбнулся он.
Они обнялись на прощание. Мать поцеловала сына в щёку:
— Люблю тебя, мой хороший. Ты самый лучший на свете.
Когда Андрей вышел из лифта, Надежды уже не было в подъезде. Он заметил грязные следы на плитке и улыбнулся, вспомнив их короткий, но живой разговор. Ему почему-то стало немного грустно, что они больше не встретились. Хотя сам он не мог объяснить себе — почему ему вообще хотелось снова увидеть эту девушку. Ведь внешне она ничем не выделялась. Не модель, не красавица, обычная молодая женщина.
На улице продолжал идти дождь. Андрей медленно направился к машине, не замечая, как усиливается непогода. Спешить ему было некуда — дома его никто не ждал. После расставания с давней подругой, с которой они были вместе шесть лет, он остался один. За полгода было несколько женщин, но ни одна не задержалась надолго.
Бизнес-леди, балерины, финансовые директора, наследницы крупных компаний — список был длинным. Но сердце оставалось свободным.
«Уборщицы у меня ещё не было», — усмехнулся про себя миллиардер, открывая дверцу своего автомобиля. И тут он вспомнил — вот кто напомнил ему эта девушка…
Антонина Григорьевна родилась в богатой московской семье. Родители воспитали её в любви и достатке. У неё был старший брат Сергей, который потом станет успешным бизнесменом.
Всё было хорошо, пока Тоня не влюбилась. Полюбила она полярного лётчика — выбор, мягко говоря, не одобренный семьёй. Отец требовал, чтобы она сначала закончила университет, но девушка не послушалась. Забрав документы, она вышла замуж и уехала с мужем на Крайний Север.
Отказавшись от наследства и благополучия, она стала женой простого летчика. Отец перестал с ней разговаривать. Лишь мать и брат Сергей поддерживали связь с ней, хотя и осторожно, чтобы не вызвать недовольства главы семьи.
Через два года после свадьбы у них родился сын — Андрей. Позднее этот мальчик станет единственным наследником состояния дяди Сергея, потому что у того самого детей не было.
Мальчик родился в 1992 году, а в 2007 году, когда ему было пятнадцать, отец погиб во время выполнения задания. Антонина так и не вышла замуж снова, оставшись с ребёнком на руках.
Жили они в далёком городе, где получили квартиру с мужем. Только через несколько лет она вернулась в Москву. К тому времени родителей уже не было в живых, но остался брат Сергей, который радушно принял сестру и племянника.
Первый раз Андрей приехал в столицу, когда заканчивал школу. Мать хотела, чтобы он получил хорошее образование и начал карьеру в университете. Она вернулась ради него.
Сергей Григорьевич был богатым человеком, возглавлявшим крупную строительную компанию. Однако передавать своё дело было некому. Увидев племянника, он понял — вот кому достанется всё, что он создал.
Андрей окончил университет, работал рядом с дядей, учился у него всему. Под руководством Сергея Григорьевича он стал настоящим профессионалом. После смерти дяди компания перешла ему, и теперь «Град Инвест Строй» находилась в руках молодого, но опытного руководителя.
Антонина Григорьевна гордится своим сыном. Приезжая на могилы родителей и брата, она рассказывает им о его успехах, уверенная, что они слышат её и радуются.
Но есть одна вещь, которая беспокоит мать — Андрей до сих пор не женат. Ей страшно, что сын повторит судьбу дяди, так и не создав семьи. Поэтому она часто заводит разговоры о браке, знакомит его с «подходящими» девушками, но каждый раз всё заканчивается одним и тем же — девушки исчезают из его жизни.
Раньше они жили вместе, но позже Антонина настояла на том, чтобы переехать отдельно. Она считает, что самостоятельность нужно воспитывать с раннего возраста. Так и сделала — Андрей вырос ответственным и независимым человеком.
Теперь у неё собственная квартира в элитном районе города. Просторная двухкомнатная с видом на озеро и парк. Есть повар и горничная, но женщина часто отпускает их домой раньше, предпочитая побыть одна.
Ей всего 56 лет — она молода, активна, любит путешествовать, ходить в театры и музеи. Но главное занятие — поиск невестки. Это для неё вопрос первостепенной важности.
Андрей любит свою мать, ценит её мудрость и часто советуется с ней. Та девушка в подъезде была ему странно знакома. Теперь он понял — она похожа на молодую Антонину: те же темные волосы, карие глаза, правильные черты лица.
Зимин улыбнулся, включил зажигание, и машина стремительно рванула вперёд, оставляя за собой капли дождя и мысли о случайной встрече…
Утро началось для Андрея Зимина резким звонком. Звонил Лев Акинов — финансовый директор компании «Град Инвест Строй» и давний друг со студенческих времён.
— Что случилось, Лева? — недовольно пробурчал Андрей, ещё не до конца проснувшись. — Если это не срочно, я тебя убью.
— Привет, братишка. Это срочно. Так срочно, что ты должен уже сейчас встать и сварить кофе. Я выезжаю к тебе.
— Кофе и, может, бутерброды, — вздохнул Андрей, садясь на край кровати. — Ты голодный?
— Да как раз. С утра ни крошки во рту. Жду тебя на кухне.
Лев отключился, а Зимин, покачав головой, буркнул:
«Нет уж, дружище, бутерброды ты себе сам намажь», — и направился в ванную.
Через полчаса друзья уже сидели за кухонным столом в просторном доме Андрея.
— Дело такое, что если хочешь выиграть тендер, придётся потрудиться, — начал Лев, откусывая от бутерброда. — Инвестор приезжает через три дня. Просто формальный приём — не вариант. Нужно создать впечатление правильного партнёра.
— То есть? — спросил Андрей, наливая себе кофе.
— Борис Юрьевич Панкратов — человек старой закалки. Он считает, что детский парк аттракционов может построить только тот, кто разделяет семейные ценности: жена, дети, домашний уют. А у тебя, кроме холостяцкой берлоги и легиона бывших подружек, ничего нет.
— Ну, я-то поддерживаю, конечно, — усмехнулся миллиардер, — вот только где взять жену и детей за три дня?
— Не смейся, Андрюха. Панкратов женат на школьной любви. У них четверо детей. А ты будешь ему рассказывать про последнюю модель из модного журнала и свою коллекцию одиночества? Он лучше Юрковского выберет. У того хотя бы свадьба на носу.
— И что ты предлагаешь? — задумчиво произнёс Зимин.
— Найти девушку, которую можно представить твоей женой. Кто-нибудь ведь был недавно?
— Никого нет, — пожал плечами Андрей.
— Как это? А Юля? Рыженькая?
— Мы расстались давно. Она уже замужем.
— А Наташа? Юрист из администрации?
— Нет, только не она.
— Может, горничная? На неделю-то?
— Ей сорок пять, Лева.
Андрей вдруг замолчал, а потом неожиданно сказал:
— Есть одна идея. Слушай, мне нужно поработать. Вали на работу.
— Как скажешь, — вздохнул Лев, направляясь к двери. — Только помни — я всё запомню!
Через полчаса Андрей уже выходил из дома. Через двадцать минут он стоял возле подъезда своего материна дома. Именно здесь вчера он встретил ту самую уборщицу — Надежду. Она почему-то напомнила ему молодую маму.
«Сегодня точно мой день», — подумал он, заметив, как девушка выходит из подъезда и быстро идёт куда-то, не обращая внимания на дорогу.
— Надя! — окликнул он её с другой стороны улицы, но она не остановилась.
В этот момент мимо неё пробежал мужчина и вырвал сумку. Надя закричала и бросилась следом, но Зимин успел перехватить грабителя.
Тот попытался вырваться, но получил болезненный удар коленом от Андрея. Однако, когда Зимин протягивал сумку обратно, грабитель внезапно лягнул его ногой в колено и исчез в переулке.
— Давайте, опирайтесь на меня, я помогу дойти до машины, — предложила Надя, подставляя своё плечо.
— Вы же как карточный домик, — рассмеялся он, — если я обопрусь, мы оба рухнем.
— Не бойтесь, я сильнее, чем кажусь. Хоть так поблагодарите за помощь.
— Спасибо, но со мной всё в порядке. А если хотите отблагодарить — поедемте со мной. Объясню, зачем.
По пути в магазин Андрей рассказал о своей проблеме, а Надя слушала внимательно. Когда он закончил, девушка вздохнула:
— Лучше наймите профессиональную актрису. Я не справлюсь.
— Сможете. Вы — очень интересная и симпатичная девушка. Возможно, даже не придётся много говорить — просто быть рядом. Всего один вечер. Вы же сами говорили, что должны меня благодарить.
— Но не таким образом… Я не актриса, Андрей Владимирович.
— Послезавтра у меня в доме состоится приём для важного инвестора. Прошу, сыграйте мою жену. Не хочу никакую актрису — хочу вас. Мы смотримся гармонично, и Панкратов обязательно оценит. Мне жизненно важно выиграть тендер.
— Почему вы уверены, что он оценит именно меня?
— Потому что вы не можете не нравиться, — мягко ответил он, и Надя слегка покраснела.
— Хорошо… согласна. Но учтите — если всё провалится, это не моя вина. Вы сами попросили. Лучше встречаемся завтра там же, где меня ограбили, и обсудим всё подробно.
Девушка выскочила из машины и побежала в сторону магазина. Нужно было купить продукты, успеть приготовить ужин до возвращения Антона и позвонить маме, чтобы сообщить, что в воскресенье она не сможет приехать домой — ведь именно в этот день будет приём у Андрея Зимина.
После работы они снова встретились. Обсудили все детали, договорились о встрече утром — Зимин отвезёт Надю в салон красоты, а затем в магазин за одеждой.
После основных вопросов они немного прогулялись по парку возле высотки, обсуждая, как будут представляться гостям: где познакомились, сколько вместе, какие общие интересы.
Они даже не знали, что в это время их наблюдают. Из окна третьего этажа с биноклем в руках за молодыми людьми следила Антонина Григорьевна — мама Андрея.
— Какая хорошая девушка, — шепнула она и позвала горничную:
— Аллочка, иди сюда! Посмотри — красавица, правда? Господи, пусть у Андрюши всё получится…
— Ой, Антонина Григорьевна, да это же наша новая уборщица! Надя её зовут. Очень порядочный человек. Я с ней уже знакома, разговаривали. Пару дней назад помогла мне сумки поднять. Сама предложила. А когда я хотела ей денег дать, она отказалась. Сказала, что люди должны помогать друг другу от сердца, а не ради денег.
— Ой, так это наша уборщица? — пожала плечами мать Андрея, глядя на парк, где всё ещё гуляли молодые люди. — Ну и что? Если она работает, значит, трудолюбивая. Пусть будет хоть уборщицей, лишь бы чувства были настоящими. Может, наконец, мой сын женится, — вздохнула Антонина Григорьевна.
— На самом деле, Надя не просто уборщица, — начала объяснять горничная Аллочка. — Она преподает английский в четвёртой школе, а здесь подрабатывает. У неё в семье трудности, вот она и старается помочь родным.
— Какая молодец, — растроганно произнесла госпожа Зимина, прижав руку к груди. — Просто замечательная девушка. Такую я бы рада видеть своей невесткой. Аллочка, дай бинокль, посмотрю ещё раз!
Но когда женщина вернулась к окну, молодых уже не было видно.
После разговора с Андреем Надежда спешила домой. В квартире она принялась готовить ужин: картофельное пюре, котлеты, свежий салат. Но мысли её были далеко — о Зимине. Он ей нравился: умный, обаятельный, с чувством юмора, внимательный и доброжелательный.
Надя старалась отогнать эти мысли — ведь она помолвлена. Но сердце не слушалось, и образ Андрея снова и снова всплывал перед глазами.
За ужином Зинаида Макаровна, как обычно, недовольно фыркала:
— Надя, ты пересолила пюре и котлеты. В салате нет заправки. Что с тобой? Влюбилась?
— Нет, что Вы, — испугалась Самарина.
— Конечно, влюбилась, — рассмеялся Антон. — Разве ты меня не любишь, Наденька?
Девушке стало легче — шутка сына помогла скрыть её волнение. Но внутри всё сжалось: как бы чего не выдала себя.
— Ладно, — фыркнула будущая свекровь, — готовить ты никогда не умела. Лучше покупай полуфабрикаты. А после ужина помой посуду и обувь. В коридоре стоит грязь, а мои сапоги так и валяются.
Надя не выдержала:
— Почему Вы сами не помыли хотя бы свою обувь? Вы что, инвалид?
Зинаида Макаровна онемела. Антон же только растерянно произнёс:
— Надя, как тебе не стыдно?
— А почему мне должно быть стыдно? Вы живете за мой счёт, а сами ничего не делаете. За что вы меня осуждаете?
— Ты живёшь в нашем доме. Мы тебя приютили, — процедила мать. — Кто бы ты была без нас, деревенская девчонка?
— Жила бы в арендованной квартире, как раньше. И не тратила бы зарплату на продукты для вас двоих. Интересно, когда Вы в последний раз сами хлеб купили?
Мать Антона резко встала из-за стола:
— Я ухожу. Голова разболелась. Эта дерзкая деревенщина меня доведёт до инфаркта, — презрительно бросила она и вышла.
Антон в отчаянии схватился за голову:
— Надя, зачем ты так с мамой? Она же старшая.
— Ей всего шестьдесят, — возмутилась девушка. — Люди в этом возрасте работают и дома справляются. А твоя мама просто лентяйка. Теперь я понимаю, почему она позволила нам жить здесь — хотела, чтобы я прислуживала ей.
— Тише, тише, — прошептал Антон, тревожно оглядываясь.
— Какой же ты жалкий, Антоша. Не понимала раньше, — скривилась Надя. — Завтра я уезжаю к себе. Вернусь поздно вечером. А ты сам обслуживай свою «аристократку» — Зинаиду Макаровну Кукушкину.
Утром Надежда направлялась на встречу с Андреем. Сердце билось часто и беспокойно. Она злилась на себя: «Ну что со мной не так? Какая разница, что я ему скажу? Неужели я в него влюбилась?» — думала она, но не могла сдержать улыбку.
Видимо, и Андрей тоже думал о том, как начать этот день. Когда они встретились, оба замерли и одновременно рассмеялись:
— Ты тоже думал об этом? — спрашивала Надя сквозь смех.
— Да, как ты догадалась?
Они долго смеялись, каждый чувствуя странную, но приятную связь между собой.
— Давай перейдём на «ты»?
— Давай, — ответила Надя, поднимая глаза. Солнце мешало ей смотреть на Андрея, зато он хорошо рассмотрел её лицо и впервые почувствовал, как хочется, чтобы эта встреча стала не ролью, а реальностью.
После салона красоты и нескольких магазинов у Нади был гардероб настоящей светской леди: вечерние платья, туфли, украшения и кольцо с огромным бриллиантом.
Когда они приехали к дому Андрея, там уже царила предвечерняя суета. Приём начинался в восемь, сейчас было четыре часа. У них оставалось немного времени, которое Зимин хотел провести только с Надей.
Что именно сделали с ней в салоне, какие подобрали платья — он не знал, но точно заметил, как она преобразилась. С каждым часом она становилась красивее, изысканнее, неотразимее. Андрей был уверен — никто не усомнится, что она его жена.
И эту уверенность подтвердила и его мать — Антонина Григорьевна, которая приехала пораньше, чтобы познакомиться с «невесткой».
— Дети, дети… — улыбаясь, покачала головой женщина. — Тридцать два года вам обоим, а такие же мальчишки. Это надо же такое придумать! Я даже подумала, что Надежда тебе действительно нравится.
— А как ты узнала про Надю, мама?
— Смотрела за вами в бинокль, когда вы в парке гуляли, — честно призналась она.
— Мама, ты как всегда, — засмеялся Андрей и добавил чуть тише: — А ты права. Она мне действительно нравится. И если она согласится — я женюсь.
— Ах! — воскликнула женщина, прижав руку к сердцу. — Обязательно согласится. Кто может не полюбить такого сына, как ты?
Вечером Надя покорила всех: гостей, Бориса Юрьевича Панкратова, самого Льва Акинова. Только одна душа осталась недовольной — и эта душа даже не знала, что присутствует на вечере.
Подготовка к приёму шла полным ходом. Дом и двор превратились в сказочный замок благодаря команде дизайнеров. Среди них был и Антон Гинзбург.
Сначала он радовался эффектам и работе своей команды. Но когда ведущий объявил хозяев, улыбка моментально исчезла с его лица.
По лестнице спускалась его собственная невеста — Надя. Под руку с Андреем Зиминым. В элегантном платье, с бриллиантовым колье на груди.
Антон был потрясён. «Так вот куда ты ходила? Вот как ты в деревню ездила?» — промелькнуло у него в голове. От злости и обиды он чуть не расплакался.
Но что он мог сделать в доме миллиардера, среди охраны и гостей? Он попрощался с коллегами и уехал домой. Там начал лихорадочно собирать вещи Нади.
— Антуан, что случилось? — удивилась мать.
— Надька мне изменяет с богатым мужиком, — уверенно заявил он. — Пусть катится отсюда, эта деревенщина.
— Видишь, я тебе говорила, — довольно улыбнулась Зинаида Макаровна.
— Да, мамочка, ты была права. Но что теперь делать? Мне было хорошо с Надей.
— Может, не выгонять её пока? — предложила мать. — Она же всё делает: готовит, убирает, стирает. Если выгонишь — придётся нанимать горничную.
— Ничего, справимся сами, — сказал Антон и продолжил складывать вещи.
— Не на меня рассчитывай, — отмахнулась мать. — Я не собираюсь работать. Оставь Надежду, пусть поживёт. Найдёшь другую — тогда и выгонишь.
Но Антон не послушал. Он выставил чемоданы на лестничную площадку, сделал фото и отправил Наде с подписью:
«Мама была права: ты неблагодарная деревенщина. Я видел тебя с твоим любовником. Твои вещи ждут тебя».
Надя чуть не потеряла сознание от шока:
— Андрей, посмотри, что он написал. Доигрались. Из-за твоей идеи я осталась без крыши над головой.
— Очень даже правильно, что ты уходишь, — мягко улыбнулся Зимин. — Переезжай ко мне. У меня есть комната для гостей. Обещаю вести себя достойно.
— Нет, спасибо. С этого момента я рассчитываю только на себя. Возьму квартиру рядом со школой. Спасибо тебе за всё. Особенно за сегодняшний вечер. Я даже рада, что Антон всё увидел. Теперь я свободна от этих Гинзбургов. Не представляю, как я могла согласиться стать его женой.
Надя сняла маленькую квартиру в хрущёвке и впервые за много месяцев вздохнула свободно.
Но спустя полгода жизнь круто изменилась. Андрей Зимин не собирался отступать. Жители района часто видели во дворе дорогой автомобиль — стоимостью больше, чем все остальные вместе взятые.
Все знали: он приезжает за Надей Самариной. А вскоре девушка переехала из хрущёвки. Во дворе только и говорили:
«Надя вышла замуж за миллиардера Андрея Владимировича Зимина».