Виктория вытирала на кухне посуду после завтрака, когда услышала, как Лариса Петровна зашла в комнату и начала громко переставлять что-то на полках. Свекровь делала это специально, чтобы показать — в этой квартире хозяйка она, а невестка здесь всего лишь гость.
Два года назад Виктория вышла замуж за Максима и переехала в Москву из небольшого городка под Тверью. Тогда ей казалось, что любовь сможет преодолеть любые трудности. Максим обещал, что они скоро снимут отдельное жильё или накопят на ипотеку. Но прошло два года, а они по-прежнему жили в трёхкомнатной квартире его родителей.
Фёдор Иванович, отец Максима, был человеком тихим и немногословным. Он работал инженером на заводе, приходил домой уставший и обычно молчал за ужином. Виктория замечала, что он иногда с сочувствием смотрел на неё, когда Лариса Петровна начинала свои язвительные замечания. Но заступаться за невестку тесть никогда не решался.
Сама же Лариса Петровна с первого дня дала понять, что Виктория ей не нравится. Свекровь работала заведующей в районной поликлинике и считала себя человеком статусным. Она мечтала, что сын женится на девушке из московской семьи, с квартирой и связями. А вместо этого Максим привёл какую-то провинциалку, дочь школьного учителя и медсестры.
— Максимка, ты только посмотри, как она чашки сложила! — донеслось из кухни. — Совсем не понимает, что тонкий фарфор нельзя ставить друг на друга! У вас там, в глубинке, видимо, никакой культуры быта нет!
Виктория сжала губы и продолжала вытирать тарелки. Она уже давно научилась не реагировать на подобные выпады. Максим, сидевший за компьютером в соседней комнате, не ответил матери. Он вообще предпочитал не вмешиваться в конфликты между женой и свекровью.
Виктория работала логистом в транспортной компании. Работа была нервная, с постоянными звонками и авралами, но платили неплохо. Максим трудился программистом в небольшой IT-фирме. Его зарплата была чуть выше, чем у жены. Вместе они могли бы уже снять квартиру, но Максим каждый раз находил причины отложить съезд от родителей.
— Мам, мы же с Викой хотели тебе сказать… — начал было муж за ужином две недели назад. — Мы планируем начать снимать квартиру.
Лариса Петровна положила вилку и медленно повернулась к сыну.
— То есть ты хочешь бросить родителей? После всего, что мы для тебя сделали? Я тебя вырастила, выучила, устроила в хорошую фирму через своих знакомых… А ты теперь хочешь уйти из-за неё?
— Мам, мы не уходим навсегда, просто нам нужно своё пространство…
— Своё пространство! — свекровь повысила голос. — У вас целая комната! Что ещё надо?! Или ты считаешь, что твоя жена важнее родной матери?!
Разговор на этом закончился. Максим больше не поднимал тему съезда. А Виктория поняла, что надеяться на изменения бессмысленно.
Приближался Новый год. Виктория мечтала провести праздник вместе со своими родителями. Сергей Павлович и Галина Викторовна несколько раз приезжали в гости к дочери, но Лариса Петровна встречала их так холодно, что родители Виктории чувствовали себя неуютно. Свекровь едва здоровалась с ними, а потом демонстративно уходила в свою комнату, оставляя гостей на кухне.
В последний раз родители Виктории приезжали в октябре. Галина Викторовна привезла дочери банки с домашними заготовками — огурцы, помидоры, варенье. Она всегда заботилась о Виктории и знала, что у неё не хватает времени на такие дела. Лариса Петровна увидела банки на кухне и скривилась.
— Что это за деревенщина? — свекровь брезгливо посмотрела на заготовки. — У меня на кухне не будет этого хлама! Пусть забирает обратно!
Виктория тогда промолчала, но вечером тихо расставила банки в своём шкафу в комнате. Максим видел эту сцену, но ничего не сказал. Он вообще старался не замечать конфликтов между матерью и женой, надеясь, что они сами разберутся.
— Макс, может быть, пригласим моих родителей на Новый год? — осторожно предложила Виктория за три недели до праздника. — Мы же теперь одна семья, можно встретить все вместе…
Максим поморщился.
— Ну я не знаю, Вик… Надо у мамы спросить. Она уже, наверное, что-то запланировала.
— А почему мы должны спрашивать разрешения? Это же и наш дом тоже, разве нет?
— Виктория, ну давай без конфликтов, пожалуйста! — муж раздражённо отмахнулся от жены. — Я просто попрошу маму, и всё будет нормально.
Но всё оказалось не нормально. Когда Максим поговорил с матерью, Лариса Петровна устроила настоящий скандал.
— Что ещё за люди будут сидеть за моим столом?! — кричала она на кухне так громко, что Виктория слышала каждое слово из своей комнаты. — Я уже пригласила свою сестру Людмилу с семьёй, Ольгу Семёновну с мужем, племянников… У меня всё распланировано! И я не собираюсь принимать каких-то чужих людей!
— Мам, но это же родители Вики…
— Мне всё равно! Пусть она едет к ним, раз ей так хочется! Никто её здесь не держит!
Виктория услышала эти слова и почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Она подошла к двери и распахнула её. Лариса Петровна стояла на кухне, скрестив руки на груди. Максим виноватым взглядом посмотрел на жену.
— Я не поеду к родителям, — твёрдо сказала Виктория. — Я останусь здесь. С мужем. Это же семейный праздник.
— Ну и сиди! — свекровь язвительно усмехнулась. — Только не мешайся под ногами!
После этого разговора Виктория решила хотя бы купить всем подарки. Она потратила почти всю свою декабрьскую премию на презенты. Ларисе Петровне купила дорогой набор косметики французской марки, Фёдору Ивановичу — хороший термос для работы, Максиму — беспроводные наушники, о которых он давно мечтал. Купила подарки даже для гостей, которых пригласила свекровь, хотя не всех знала лично. Виктория надеялась, что хотя бы в праздничный вечер Лариса Петровна оценит её старания и отношения между ними наладятся.
Тридцать первого декабря с самого утра в квартире началась суета. Виктория нарезала салаты, запекала мясо, готовила закуски. Лариса Петровна командовала процессом, указывая невестке, что и как делать. Максим сидел за компьютером и доделывал какой-то срочный проект для работы.
— Виктория! Ты селёдку нарежь помельче! И лук к ней добавь! — свекровь заглянула в кухню. — И вообще, ты почему не накрыла стол в гостиной? Гости через два часа придут!
Виктория молча кивнула. Её руки уставали от бесконечной нарезки, но она старалась сделать всё идеально. Хотелось, чтобы в этот вечер хоть что-то пошло гладко. Она приготовила оливье, сельдь под шубой, нарезала мясную и сырную нарезки, сделала канапе. Фёдор Иванович изредка заглядывал на кухню и молча наблюдал за невесткой, но помочь не предлагал.
Гости начали приходить около восьми вечера. Сестра Ларисы Петровны, Людмила, привела своего мужа и двух взрослых сыновей с жёнами. Племянница Ольга Семёновна пришла со своим супругом. Ещё подтянулись соседи и старые друзья свекрови. Всего набралось двенадцать человек, не считая хозяев квартиры.
Виктория сновала между кухней и гостиной, подносила блюда, подливала напитки. Максим сидел за столом рядом с матерью и оживлённо разговаривал со своими двоюродными братьями. Лариса Петровна была в центре внимания, громко смеялась и рассказывала какие-то истории из поликлиники.
— Представляете, приходит ко мне участковый врач и жалуется, что у него слишком много пациентов! — свекровь махнула рукой. — А я ему говорю: ты что, думал, в медицине легко будет? Вот я сколько лет работаю, никогда не жаловалась!
Гости согласно закивали. Фёдор Иванович молча ел салат, время от времени наливая себе водки. Виктория села на свободный стул в углу стола, подальше от всех. Она устала и просто хотела, чтобы вечер поскорее закончился.
Когда до полуночи оставалось около часа, Лариса Петровна встала и торжественно объявила:
— Дорогие мои! Я хочу вас всех поздравить с наступающим Новым годом! И, конечно же, приготовила для каждого подарок!
Свекровь подошла к большому пакету, который стоял рядом с диваном, и начала доставать красиво упакованные коробки. Каждому гостю она вручала презент, произнося тёплые слова.
— Людочка, сестрёнка моя любимая! Ты всегда была для меня опорой! Вот тебе шарфик кашемировый, я знаю, ты о таком мечтала!
— Олечка, племяшка! Ты такая умница, такая красавица! Держи крем для лица, самый лучший!
— Фёдор, дорогой! Тебе новый ремень, а то старый совсем износился!
Виктория наблюдала за происходящим и ждала своей очереди. Она видела, как Лариса Петровна раздала подарки всем гостям. Даже соседке с верхнего этажа достался презент. Но свекровь словно не замечала невестку.
Виктория сидела, сложив руки на коленях, и чувствовала, как щёки начинают гореть. Максим рассматривал подаренные ему наушники — да, те самые, которые купила ему жена — и улыбался. Он, казалось, не обращал внимания на то, что происходит.
Когда последний подарок был вручён, Виктория решилась заговорить. Она встала и тихо обратилась к свекрови:
— Лариса Петровна, а для меня… Вы не забыли?
В комнате моментально повисла тишина. Все гости повернулись в сторону Виктории. Лариса Петровна медленно обернулась к невестке и окинула её холодным взглядом. На её лице появилась неприятная усмешка.
— Ты чего расселась? — громко произнесла свекровь так, чтобы слышали все. — Собрала манатки — и проваливай!
Виктория почувствовала, как лицо вспыхнуло ещё сильнее. Её сердце бешено колотилось. Гости переглянулись между собой, но никто не произнёс ни слова. Людмила неловко посмотрела на сестру, потом опустила глаза. Фёдор Иванович застыл с вилкой в руке.
Максим сидел рядом с матерью и изучал свою тарелку. Он не поднял взгляд на жену, не встал, не сказал ни слова в её защиту. Виктория посмотрела на мужа, ожидая хоть какой-то реакции, но Максим продолжал молчать.
— Может, всё же не стоит так… — неуверенно начал было Фёдор Иванович, но свекровь оборвала его:
— Ты вообще не вмешивайся! Это моя квартира, я решаю, кому здесь находиться, а кому нет!
Лариса Петровна повернулась к остальным гостям и продолжила раздавать поздравления, словно ничего не произошло. Виктория стояла посреди комнаты, и ей хотелось провалиться сквозь землю. Слёзы подступили к горлу, но она сдержалась. Развернувшись, Виктория быстро вышла из гостиной и прошла в свою комнату.
Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Руки дрожали. Виктория достала телефон и посмотрела на время — до полуночи оставалось сорок минут. В гостиной слышались голоса гостей, которые пытались вернуть застолью прежнюю атмосферу. Кто-то включил музыку.
Виктория открыла шкаф и достала чемодан. Она начала складывать в него вещи — одежду, косметику, документы. Руки действовали автоматически, в голове был туман. Она не думала о том, что будет дальше. Единственное, что она знала точно — оставаться в этом доме она больше не может.
Дверь комнаты открылась. На пороге стоял Максим. Лицо у него было растерянное, но не виноватое.
— Вик, ты чего? Давай без драмы, пожалуйста… — он неуверенно шагнул в комнату. — Мама просто… Ну, ты же знаешь, какая она бывает. Это не со зла.
Виктория медленно повернулась к мужу.
— Не со зла? — её голос дрожал. — Она публично унизила меня при всех твоих родственниках! И ты молчал! Даже слова не сказал!
— Ну что я мог сделать? Ты же сама знаешь, как мама реагирует, когда ей возражают… Давай ты просто успокоишься, переждёшь здесь до утра, а завтра мы всё обсудим спокойно…
— Обсудим? — Виктория резко закрыла чемодан. — Мы будем обсуждать, почему твоя мать позволяет себе выгонять меня из дома в новогоднюю ночь? Почему она раздаёт подарки всем, кроме меня? Почему ты не можешь заступиться за собственную жену?!
— Виктория, ну давай не сейчас, хорошо? — Максим провёл рукой по волосам. — Гости же ещё не ушли… Представляешь, какой скандал будет, если ты сейчас с чемоданом выйдешь?
— Я не хочу оставаться здесь ни минуты больше, — твёрдо сказала Виктория. — Я уезжаю к родителям.
— Так поздно? Да ты с ума сошла! — муж попытался взять её за руку, но Виктория отстранилась. — Виктория, я прошу тебя, останься! Мы разберёмся со всем этим после праздников. Я поговорю с мамой, обещаю!
— Ты обещал это уже сто раз, — Виктория взяла чемодан и надела куртку. — Я устала ждать, когда ты наконец начнёшь вести себя как муж, а не как маменькин сынок.
Она открыла приложение такси на телефоне и вызвала машину. Максим стоял посреди комнаты и смотрел на жену. Он не пытался остановить её, не умолял остаться. Просто стоял и молчал.
— Я жду машину внизу, — сказала Виктория и вышла из комнаты.
Она прошла через коридор, мимо гостиной, где гости уже открывали шампанское. Лариса Петровна что-то громко рассказывала, все смеялись. Никто не обратил внимания на Викторию с чемоданом.
Только Фёдор Иванович поймал её взгляд, когда она надевала обувь в прихожей. Он виноватым взглядом посмотрел на невестку, но промолчал. Виктория закрыла за собой дверь и спустилась вниз.
На улице было холодно. Снег падал крупными хлопьями, и всё вокруг казалось каким-то нереальным. Виктория стояла у подъезда и ждала такси. Она позвонила маме.
— Викуля? С наступающим, доченька! — мамин голос был тёплым и радостным. — Как у вас дела? Уже сели за стол?
— Мам… — голос Виктории дрогнул. — Я еду к вам. Буду примерно через три часа.
— Что?! Викуля, что случилось?!
— Расскажу потом. Просто… Встретите меня?
— Конечно, доченька, конечно! Мы с папой тебя ждём!
Такси подъехало ровно в половине двенадцатого. Виктория села на заднее сиденье и попросила водителя ехать на автовокзал. Последний автобус до её родного города отправлялся в полночь. Если она успеет, то к трём часам ночи будет дома. У родителей. Там, где её любят и ценят.
Она смотрела в окно на праздничную Москву. Люди спешили домой, к своим семьям. Кто-то нёс букеты цветов, кто-то шампанское. Все радовались наступающему году. А Виктория ехала прочь от мужа и от той жизни, которую строила два года.
Автобус отправился точно в полночь. Виктория села у окна и закрыла глаза. За окном начали взрываться салюты. Люди в автобусе поздравляли друг друга, смеялись, чокались пластиковыми стаканчиками. Виктория достала телефон — Максим не звонил и не писал. Зато пришло сообщение от мамы: «Доченька, мы тебя очень ждём. С Новым годом! Всё будет хорошо!»
Виктория набрала ответ: «Спасибо, мамочка. Я вас люблю. Скоро увидимся».
Родители встретили её на автовокзале. Мама расплакалась, как только увидела дочь с чемоданом. Папа молча обнял Викторию и взял её сумку. Они поехали домой на машине, и всю дорогу Виктория рассказывала, что произошло.
— Доченька, ты правильно сделала, что уехала, — мама гладила её по руке. — Никто не имеет права так с тобой обращаться!
— Вик, а что Максим? Он тебя не удерживал? — спросил отец.
— Нет, пап. Он попросил остаться до утра, чтобы не портить праздник гостям. А о том, что мне больно и обидно, он не подумал.
Дома родители накрыли стол заново. Мама разогрела блюда, которые готовила для себя и мужа. Она достала домашние пирожки с капустой, которые так любила Виктория. Они втроём сели за стол и встретили Новый год по-настоящему — в тепле, любви и заботе. Виктория впервые за весь вечер улыбнулась.
На следующий день Максим позвонил. Виктория долго не брала трубку, но потом всё же ответила.
— Вик, приезжай обратно, — голос мужа звучал устало. — Мама уже успокоилась. Она не хотела тебя обидеть.
— Максим, я не вернусь, — спокойно сказала Виктория. — Я хочу развестись.
— Что?! Ты серьёзно?! Из-за одного вечера?!
— Не из-за одного вечера, — Виктория вздохнула. — Из-за двух лет унижений, которые ты позволял творить своей матери. Из-за того, что ты ни разу не встал на мою защиту. Из-за того, что я для тебя меньше значу, чем мнение твоей мамы.
Максим молчал.
— Если ты согласен, мы можем подать заявление через ЗАГС. У нас нет детей, квартиры, ничего общего. Всё пройдёт быстро, — продолжила Виктория.
— Я… Ладно. Хорошо, — Максим вздохнул. — Давай разведёмся.
Виктория повесила трубку. Она ожидала, что будет плакать, что ей будет тяжело. Но вместо этого она почувствовала облегчение. Словно с плеч свалился огромный груз.
В начале января Виктория и Максим встретились в ЗАГСе и подали совместное заявление на развод. Они заполнили бумаги молча, почти не глядя друг на друга. Максим выглядел помятым и уставшим. Виктория держалась спокойно и уверенно.
— Ну вот и всё, — сказал Максим, когда они вышли из здания. — Значит, через месяц…
— Да, через месяц всё будет окончательно, — кивнула Виктория.
— Ты… Ты правда не вернёшься? — он посмотрел на бывшую жену.
— Нет, Макс. Я нашла работу в своём городе. Буду жить с родителями, пока не найду свою квартиру. Я начинаю всё с чистого листа.
Максим опустил глаза.
— Мне… Мне жаль. Правда жаль.
— Мне тоже, — Виктория развернулась и пошла к остановке.
Она не оглядывалась. Впереди была новая жизнь, без унижений и молчаливого мужа. Жизнь, в которой она сама принимала решения и не зависела от чужого мнения.
Виктория села в автобус до автовокзала и посмотрела в окно. Москва осталась позади. И та девушка, которая два года терпела оскорбления свекрови, тоже осталась в прошлом. Теперь Виктория знала себе цену и никогда больше не позволит никому обращаться с собой так, как обращалась Лариса Петровна.
Новый год действительно стал для неё новым — началом другой, настоящей жизни. Она устроилась на работу логистом в местную компанию, которая занималась доставкой товаров по области. Начальник оценил её московский опыт и сразу предложил хорошие условия. Виктория сняла небольшую однокомнатную квартиру недалеко от родителей и постепенно обустраивала её по своему вкусу.
Через полгода развод был оформлен окончательно. Максим больше не звонил. Виктория иногда думала о нём, но без боли и сожаления. Она поняла, что сделала правильный выбор, когда уехала той новогодней ночью. Потому что жизнь без уважения к себе — это не жизнь вовсе.