Тени уже легли длинные и густые, когда автобус, проделавший свой ежедневный путь из пыльного, шумного города в тихую сельскую глушь, с шипянием пневматики остановился у знакомого столба с облупившейся синей табличкой. Дверь открылась, и на землю ступила она. Катерина. Усталость двадцатичасовой смены санитарки в городской больнице тяжёлым свинцом лежала на плечах, отдавалась ноющей ломотой в … Read more
Тридцать лет прожили в браке Артём и Вера Светловы. Три десятилетия тихого, вымеренного бытия, сшитые из привычек, молчаливого понимания и той особой, выстраданной нежности, что приходит на смену страсти. Они уже смирились с тем, что их союз — это островок для двоих, отгороженный от будущего, в котором нет детского смеха. А на тридцать первый год … Read more
Анна замерла на пороге, и холодная стальная пластина недоумения вонзилась ей под ребро. Дверь была приоткрыта. Всего на пару сантиметров, но это нарушало весь миропорядок. Свекровь, Маргарита Степановна, женщина с железной дисциплиной и принципами, забыть запереть дачу? Это было из разряда немыслимого. Так не бывало. Никогда. Она толкнула створку, и старая древесина с тихим, почти … Read more
Слух пронзил осенний воздух Заозёрье, словно первый холодный ветер перед бурей. Он перелетал через покосившиеся заборы, звенел в пустых ведрах у колодца, шептался на лавочках, где судачили старухи. К ним едет «медичка». Не очередная проверяющая из райцентра, не мифический доктор из репортажа по телевизору, а своя, деревенская, которая останется. Фельдшер. Тот, кто откроет наконец-то медпункт … Read more
Тишину убогой комнаты, пахнущую затхлостью и лекарствами, разорвал сдавленный, болезненный стон. Он был похож на звук, который издает раненое животное, пытаясь не выдать свою боль. Артёмка вздрогнул, сбросил с себя старое, потертое одеяло и прислушался, затаив дыхание. Сердце заколотилось где-то в горле, отдаваясь глухим, частым стуком в висках. Стон повторился. Он шёл из-за занавески, отгораживающей … Read more
Ей предлагали это многократно — тихо, с сочувственным вздохом, или прямолинейно, с раздраженной откровенностью. Отключить. Прекратить это бессмысленное, с точки зрения здравого смысла, существование. Одна из подруг, та, что считалась самой близкой, произнесла это как приговор, от которого застыла кровь в жилах: — Вероника, ну она же овощ! Совершенно бесперспективный овощ! Доктора прямо говорят — … Read more
Полночь отгуляла свой темный бал за окнами хрущевки, когда Вероника, буквально волоча за собой ноги, вписывала ключ в замочную скважину. Казалось, даже металл сопротивлялся, не желая впускать обратно эту изможденную тень женщины. Не «без рук и без ног» — это было бы слишком мягко. Она чувствовала себя разбитым механизмом, у которого стерлись все шестеренки, выгорели … Read more
Душный городской воздух казался Алисе особенно удушающим в тот день, когда пришло письмо. Конверт был пожелтевшим от времени и пах морем, солью и чем-то неуловимо родным — ароматом детства. Дрожащими пальцами она вскрыла его и прочла выведенные аккуратным, старомодным почерком строки. Бабушка Софья оставляла ей в дар свой дом, тот самый, у самого синего моря, … Read more
Первый звук пробился сквозь толщу тяжкого, беспробудного сна, как ржавый гвоздь сквозь прогнившее дерево. Слабый, тонкий, он был едва отличим от скрипа половиц или завывания ветра в печной трубе. Но материнское сердце, этот вечный неутомимый сторож, отозвалось на него мгновенно, судорожно сжавшись в груди. Арина не открыла глаза, лишь прислушалась, вся превратившись в напряженный слух. … Read more
Артём задыхался в тисках немого, липкого ужаса. Он не спал, ворочаясь на простынях, которые казались раскаленными углями. Каждый шорох за окном, каждый скрип старого дома заставлял его сердце сжиматься в тоскливом ожидании. Он ждал звука ключа в замке, легких, стремительных шагов в прихожей, счастливого девичьего смеха, который всегда наполнял их жилище светом. Но дом молчал. … Read more