Юлия Антоновна давно служила в доме Григорьевых — Владимира и Людмилы. Сегодня хозяева куда-то уехали, и горничная, закончив все дела по дому, присела отдохнуть у окна. Внезапно её внимание привлёк маленький мальчик на улице. Худенький, в потрёпанной одежде, он бродил вдоль забора их участка.
«Наверное, голоден», — вздохнула Юлия Антоновна, испытывая жалость к этому несчастному ребёнку. Взглянув на огромные часы в гостиной, она решила, что семейная пара вернётся ещё нескоро, и вышла во двор.
— Тебя как зовут? — мягко спросила она, обращаясь к мальчику, который внимательно изучал улицу.
— Васей, — ответил он, подняв на неё настороженный взгляд из-под растрёпанных чёлки.
— Вот что, Вася, пойдём-ка со мной. Я покормлю тебя свежим яблочным пирогом, — предложила женщина, и мальчик, не раздумывая, последовал за ней. Живот его уже давно урчал от голода: сегодня он так ничего и не ел.
На кухне Юлия Антоновна аккуратно отрезала ножом внушительный кусок пирога и поставила тарелку перед голодным малышом.
— Ой, как вкусно! — воскликнул Вася, с жадностью вгрызаясь в мягкую выпечку. — Когда-то моя мама такой пирог пекла!
— А где твоя мама? — осторожно спросила женщина.
Мальчик замер, перестав жевать, и грустно опустил глаза.
— Я её давно ищу… Она пропала, — произнёс он чуть слышно.
— Ешь, ешь, — ласково подбодрила его Юлия Антоновна. — Найдётся твоя мама, обязательно найдётся.
В этот момент входная дверь скрипнула, и в дом вошли Владимир и Людмила. Горничная вздрогнула, услышав шаги.
— А кто это у нас в гостях? — удивлённо спросил Владимир, заглядывая на кухню. Его глаза округлились, когда он увидел мальчика.
— Вы кого привели, Юлия? — строго обратился он к горничной.
— Этот ребёнок ищет свою маму, он голоден, и я решила его покормить, — спокойно ответила женщина, пожимая плечами.
— Значит, теперь вы кормите всяких бродяжек? А наше мнение с Людмилой вас больше не волнует? — возмутился хозяин дома.
Вася, услышав эти слова, заплакал.
— Я сейчас уйду, — пробормотал он, кладя недоеденный кусок пирога обратно на тарелку.
Тут в разговор вмешалась Людмила:
— Подожди, мальчик, — мягко произнесла она. — Расскажи, откуда ты? Где потерял свою маму?
Людмила всегда была мягче своего мужа. Иногда Владимир ругал её за излишнюю доброту, но так и не смог переделать характер жены.
— Я живу с дедом, но он злой. Вечно ругает меня за что-то, а иногда и бьёт. Я сбежал от него, — признался Вася и достал из кармана своих старых, обтрёпанных штанов пожелтевшую фотографию.
— Это мои родители. Когда-то мы жили вместе, — сказал мальчик, вытирая слёзы рукой, и протянул снимок хозяевам дома.
Людмила, взяв фото в руки, замерла. На фотографии была её дочь Варя!
— Посмотри, Володь, это же наша девочка! — воскликнула она, дрожащими руками передавая снимок мужу.
Владимир нехотя взял фотографию.
— Вася, как у тебя оказалось это фото? — удивлённо спросил он.
— Я его украл у деда. С другой стороны написан адрес, и я пришёл сюда. Думал, может, мама здесь живёт, — ответил мальчик, успокаиваясь. — Дед всё время говорит, что моя мать — кукушка, бросила меня. Но я ему не верю!
— Не может быть! Не может быть! — повторяла Людмила, вспоминая, как их дочь Варя когда-то сбежала с цыганом Манушем. Несколько лет они не общались с ней, а потом она вернулась к ним, но вскоре попала в аварию. Тот день стал для них кошмаром, после которого они остались совсем одни в этих огромных хоромах.
— А папа где твой? — спросил Владимир.
— А папы не стало. Полгода назад его похоронили, — снова заревел Вася.
Супруги застыли в недоумении. У них нашёлся внук! Уставшие от одиночества, они решили оставить мальчика у себя.
— Знаешь, малыш, мы проводим тебя в твою комнату, — сказала Людмила.
— А моя мама придёт? — спросил Вася.
— А мама твоя теперь у папы, — грустно ответила женщина.
Вася побледнел.
Через некоторое время супруги оформили документы на усыновление. Дед мальчика не стал возражать, узнав, что внука могут взять к себе богатые люди.
Юлия Антоновна радовалась. Благодаря тому дню, когда она встретила малыша, хозяева стали счастливыми. Через некоторое время Вася уже не был похож на того обездоленного, голодного бродягу. Теперь это был хорошо одетый мальчик, знающий правила приличия, с любящей его семьёй.